Фамилия Беспалого стала легендой в археологических кругах Юга России. Его не зря называли самым удачливым донским археологом современности: ведь больше половины золотых находок при раскопках древних курганов на Дону сделал именно Евгений Беспалый. "Археология это не моя работа. Это мой образ жизни", - так он говорил про себя, и это были не пустые слова.
Его жизнь можно было назвать подвижнической. При нищенской зарплате он вкладывал в археологические изыскания даже свои деньги. Он нашел для государства древние сокровища,
которым поистине нет цены, а сам большую часть жизни прожил в полевом вагончике - у него не было даже своей квартиры. Со смертью Евгения Беспалого закончилась целая эпоха в донской археологии, которую можно назвать романтической.
Даже обстоятельства смерти "золотого археолога" до сих пор окутаны некой тайной. Наверное столь же загадочно умер англичанин Джордж Карнарвон, вскрывший гробницу Тутанхамона...
Расцвет археологии на юге России начался после того, как в конце 60-х годов Коммунистическая партия Советского Союза взяла курс на мелиорацию всех полей, объявив ее делом всенародным. В Ростовской области развернулось строительство гигантских оросительных систем: Приморской (Азовский район), Цимлянской, Сальской и даже Ростовской (на полях между Ростовом и Таганрогом). При рытье оросительных каналов поднималось гигантское количество грунта. Да вот беда: доблестной работе мелиораторов мешали курганы, возвышавшиеся тут и там по степи.
Археология - единственная из наук, на которую, по сложившемуся законодательству, не выделяются деньги из госбюджета. Вместо этого существует закон об охране памятников истории, по которому заказчик работ в охранной зоне обязан выделить средства на проведение раскопок. Мелиорация шла полным ходом, срочно требовались археологи, чтобы исследовать курганы, оказавшиеся на пути оросительных каналов...
- В то время на всю Ростовскую область было всего три археолога, и поэтому на помощь приезжали экспедиции из Москвы, - так вспоминает ростовский археолог, друг Беспалого Павел Ларенок. _ Но все равно зачастую строители тайком сносили курганы. У археологов тогда не было и опыта масштабных раскопок. Первый рекорд поставила московская экспедиция под руководством Риммы Федоровны Ворониной в 1974 году, которая раскопала 50 курганов за полевой сезон. В той экспедиции участвовал и Женя Беспалый, тогда еще студент исторического факультета РГУ.
Женя родился и жил в Хапрах - пригородном поселке к западу от Ростова. На занятия в университет ездил на электричке. И вот однажды, в декабре 1973-го, проезжая мимо ГПЗ-10, он увидел, как разворачивается гигантская строительная площадка механического завода. А студент-археолог знал, что там находится древний курган.
- Только что закончился полевой сезон, археологическая лаборатория едва вернулась из экспедиции. Все были уставшие, вымотанные, и раскопать этот курган поручили нам с Женей, - рассказывает Павел Ларенок. - Это был первый наш курган, и в нем было пять захоронений эпохи бронзы. Мы нашли интересный сосуд кавказского происхождения. Но в апреле следующего, 1974 года, снова из окна электрички, Женя увидел, что строители перебрались на новое место, где тоже возвышался курган. И вот там была первая его золотая находка - поясная бляха, украшенная фигурами оленей, инкрустированная гранатом и бирюзой. Строители уже срыли саму могилу, а бляху нашли в отвалах грунта. Мы с Женей продолжили работы на этой площадке и летом. Раскопали пять курганов. Нашли серебряные монеты Золотой Орды (14-й век).
Карьера удачливого молодого археолога едва не оборвалась в самом начале. В 1975 году Евгения Беспалого отчисляют с пятого курса университета. Формально - за две задолженности. Фактически - после беседы с деканом, где Евгений узнал, что его обвиняют в поддержке Сахарова и Солженицына, а также в украинском национализме (у него были "хохляцкие" корни, чем он порой бравировал). Обычный студенческий треп закончился тем, что кто-то "стукнул" "куда надо". После отчисления из РГУ Евгения разжаловали в рядовые (он уже был офицером, поскольку закончил военную кафедру) и призвали в армию. Восстановиться он смог, только отслужив "срочную", и только на заочном отделении.
Какое-то время Беспалый работал в цинкографии издательства "Молот", затем ему удалось устроиться художником-реставратором в областной музей краеведения на ставку 80 рублей. К защите диплома его допустили только через несколько лет: все никак не мог сдать спецкурс "Рабочее движение во Франции в межвоенный период" - знания, крайне важные для археолога!
В 1981 году Евгений Беспалый перешел работать в Азовский краеведческий музей, и со следующего полевого сезона начал копать курганы на Приморской оросительной системе. Наступил его звездный час.
Сразу же, в 1982-м он находит тайник в сарматском кургане первых веков нашей эры. Хотя захоронение было разграблено в старину, там остались два великолепных бронзовых котла у которых ручки были сделаны в виде животных. А немного в стороне от погребения находился тайник. Там был зарыт парадный сервиз: серебряный с позолотой кувшин, с ручкой в виде сидящей гиены, четыре двуручных серебряных канфара (небольших кувшина), серебряная кружечка с ручкой-пантерой, и золотая чаша, имитирующая виноградную гроздь, весом более чем полкилограмма!
Велик ли был шанс найти тот тайник? Сарматы, родственники похороненного, зарыли ценности в стороне, предвидя, что могила будет разграблена. Этот тайник не нашли грабители могил еще во времена самих сарматов. Евгений копнул чуть в стороне _ и сразу наткнулся на золото. Что это? Чутье археолога? Или просто удача?
С 1982-го по 1986 год в Азове было исследовано более 200 курганов. Две трети из них вскрыл Евгений Беспалый.
Тогда же он стал самостоятельно работать на бульдозере. Буквально за ящик водки приобрел у строителей старую, списанную машину, своими руками ее отремонтировал, и сам сел за рычаги.
Находки следовали одна за другой. В следующем сезоне Беспалым найдены серебряный с позолотой кубок с изображением рельефов мух, золотые обкладки ножен кинжала. Стоит упомянуть и находку 1986-го года, на окраине Азова. Там был вскрыт тайник с парадной конской упряжью и парадным кинжалом с золотой рукоятью, инкрустированный лазуритом, гранитом, сердоликом. На рукояти изображена сцена борьбы орла с верблюдом: пикирующий орел клювом схватил своего противника между горбами. Эта вещь, изумительной красоты, была "гвоздем" на выставках древнего золота - и в СССР, и за рубежом.
В том же, 1986 году, Евгений едет копать скифский курган (V-IV веков до нашей эры) возле хутора Жидков Веселовского района. И снова - золотые находки: обкладки деревянного сосуда с изображением оленя в типично скифском "зверином" стиле. Евгений обращает внимание на стоящий рядом хазарский курган, и там, среди прочего, находит золотой солид (византийскую монету).
Золото в донских курганах находили и раньше. Взять хотя бы крупнейшие находки послевоенной поры. 1959-й год, Елизаветинское городище - найдено погребение скифского воина: золотой футляр для лука и стрел, золотые обкладки ножен меча, большое количество бляшек - нашивных украшений (эти находки легли в основу послевоенной золотой коллекции ростовского музея краеведения). 1962-й год - при раскопках Садового кургана под Новочеркасском найдены золотые фалары (украшения конской сбруи сарматского вождя). После 60-х годов все наиболее крупные и значимые находки древнего золота делал именно Евгений Беспалый, за исключением, разве что, золотой гривны (нашейного украшения) сарматской царицы, при раскопках кургана № 10 близ проспекта имени 40-летия Победы в Ростове.
Каждый археолог специализируется на определенном периоде. Евгению Беспалому, можно сказать, повезло: он попал на раскопки в Приморской оросительной системе - где большая часть курганов связана с сарматами. Там был их родовой могильник, который складывался в течение столетий. Евгений Беспалый и стал специализироваться на истории сарматского периода, подтверждая свои научные выводы блестящими находками. И конечно же, имел место порой необъяснимый фактор фатальной удачи. Например, в 1987 году, в промежутке между Чалтырем и Танаисом, раскопки курганов, помимо Беспалого, проводили еще две экспедиции: от археологической лаборатории РГУ, и от областного музея краеведения. Условия у всех были равные, а все "самые-самые" находки - у Евгения Беспалого. Причем интересными и ценными были не только золото, но и бронзовая посуда римского производства.
1996-й - год последних раскопок Евгения Беспалого на донской земле. Он исследовал южный курган Чатал-Оба (при въезде в село Чалтырь), и снова нашел золото: нашивные сарматские украшения.
А дальше пошли трудности, которые может быть и стали фатальными для талантливого донского археолога. Сначала за раскопанные курганы вовремя не расплачиваются строители. Когда деньги наконец поступают на счет музея-заповедника "Танаис" (Евгений к тому времени работал там), их автоматически снимают в счет уплаты коммунальных услуг. В то время как найденное Беспалым скифское и сарматское золото с успехом экспонировалось в Великобритании, Японии, Швейцарии (выставки шли под названием "Русское золото. Сокровища могил воинов"), сам он откровенно нуждался. Жил в своем вагончике в Танаисе, перебивался случайными заработками. Сломался бульдозер, а средств на его починку не было и не предвиделось. Чтобы хоть как-то прожить, он продает свой верный бульдозер, на котором сделал все выдающиеся находки, в металлолом.
"Большой археологией" в наших краях снова запахло в 2000 году, когда через Ставрополье и Кубань начали строить нитку газопровода "Голубой поток", и в этот проект пошли гигантские денежные вливания. Предстоял огромный объем срочных археологических работ - чтобы дать дорогу строителям. В Краснодарском крае работы раздавались небольшим археологическим группам. Евгений отправился на раскопки, чтобы заработать денег - вместе со своей женой, старшим сыном (тоже археологом), и группой друзей.
В Краснодарском крае работать было интересно: ведь археологических памятников там на порядок больше, чем в Ростовской области. Но Евгению, как говорят, работалось там тяжело: он не мог спокойно смотреть на то, как другие группы его коллег, работающие по соседству, превратили археологические исследования в обычные "шабашки". Евгений не мог молчать, когда на его глазах бульдозером сносили курганные насыпи, не исследовав каменных конструкций в нем, когда качество работ падало безнадежно низко - лишь бы побыстрее сдать отчет и заработать деньги. Евгений возражал, но это ничего не меняло. И это его угнетало больше всего.
Смерть подстерегла Евгения Беспалого коварно. В конце лета в теплых стоячих водоемах заводится вирусная инфекция - лептоспироз. Можно выпить воды, или даже помыть в такой воде руки со свежей ссадиной (что скорее всего и произошло с Евгением) - и получить заражение. Эта болезнь коварна - недели две длится инкубационный период, а потом появляются симптомы обычного простудного заболевания: ломота, высокая температура, общая вялость.
Сначала Евгений думал, что приболел, и рассчитывал отлежаться в лагере. Но болезнь не проходила, и он на автобусах и электричках добрался до своего вагончика в Танаисе.
Болезнь продолжала развиваться. Самое страшное в лептоспирозе то, что он поражает нервную систему. Евгений начал бредить. Он с кем-то разговаривал наяву, к нему являлись духи каких-то людей. Как знать, не тех ли древних воинов, чьи останки археологу пришлось потревожить? Может быть, удачливость Евгения и в самом деле носила фатальный характер? Ведь эта болезнь достаточно редка, никто из ростовских археологов ни разу ею не заболевал. Почему смертельный недуг коснулся именно Евгения, самого везучего археолога? Почему это произошло именно на раскопках? На эти вопросы вряд ли кто-нибудь сможет дать ответ.
Наконец окружающие поняли, что болезнь Евгения - вовсе не простуда. Из Чалтыря вызвали врача, и тот с первого взгляда определил, что эта болезнь не по силам районной больнице. Самолетом санавиации Евгения Беспалого доставили в ростовскую БСМП-2. Родные, друзья, знакомые сдавали кровь, в надежде помочь, но медицина оказалась бессильна. За неделю, проведенную в больнице, Евгений несколько раз приходил в сознание. Он умер 27 сентября.
Генрих Шлиман раскопал древнюю Трою, и там нашел славу, богатство и счастье. Евгений Беспалый за свою жизнь раскопал более полутысячи донских курганов. Нашел ли он то, что искал?
Непосвященному трудно понять те чувства, которые испытывает археолог, когда, расчистив глиняный пласт, он вдруг видит блеск золота, которое тысячи лет не видело солнца. Наверное, это самые счастливые минуты в жизни археолога. И если судить по этому, судьба отпустила Евгению Беспалому немало счастья... но забрала взамен этого жизнь.
(Фото Евгения Беспалого предоставила из своего личного архива археолог Вера Ларенок).
Комментариев нет:
Отправить комментарий