«БРАТЬЯ-МУСУЛЬМАНЕ»: ОТ НАЧАЛА ДО КОНЦА. Часть 5

К Карадави есть и другая претензия:
«…Также он очень часто пишет в газетах о дозволенности актов самоподрыва, и называет совершающих подобное шахидами, тем самым, вводя многих невежественным мусульман в заблуждение». («Ас-Саляфу аль-Салих»)

Однако это «введение в заблуждение» вполне удобно: ведь сценарий «революций 2.0» предусматривает подстрекательство к самосожжению («Подвержение себя стихии – самосожжение, утопление» – метод ненасильственной борьбы по Шарпу №158).

Однако Карадави так тонко чувствует мировую конъюнктуру! «Мы просим от Запада.. позволить нам организовать свою жизнь в соответствии с нашей верой, если таково желание наших народов, без вмешательства в наши дела и без насаждения нам своей философии силой и обманом, исходя из того, что в нашем доме мы свободны; не называть нас «зеленой угрозой» после исчезновения «красной угрозы» СССР, на смену которой приближается «желтая угроза».

Если он в итоге заключит в объятия Далай Ламу и Десмонда Туту, это будет полный триумф новейшего мирового порядка.

Но нам легко смеяться. А как чувствуют себя 70-летние члены Руководящего бюро?

Так же, как члены Политбюро ЦК КПСС с началом перестройки.

Первый раскол «БМ» – 1996-й год. После смерти Высшего руководителя Хамида Абу ан-Насра его преемником становится Мустафа Машхур, известный жесткими традиционалистскими взглядами, закаленными в тюрьмах. На это реагирует глава МИД Египта Хасан аль-Альфи, инициируется ряд арестов и обысков. А между тем умеренные деятели «БМ» среднего поколения, особенно ушедшие в бизнес, совершенно не хотят рецидива насеровских репрессий. Они ориентируются не на Машхура, а на высший богословский авторитет Карадави. Для них Махшур – что-то вроде Егора Лигачева. Происходит первый раскол с образованием партии «Васат» – «центр», баланс» – соответственно новой концепции Карадави. В этот аналог «демократической платформы в КПСС» принимаются также копты.

Догматик Машхур не благоволит коптам. Он считает необходимым введение давно отмененного налога на немусульман (джизья). В этом налоге вообще-то был определенный смысл: представителей меньшинств не призывают в армию, и налог подчеркивает равенство обязанностей перед государством. Однако светское общество и изрядная доля богословов считают джизью глубоким архаизмом, и «Лигачева» поднимают на смех в прессе. И Высший руководитель сдается, отказывается от своего предложения.

Вторая напряженная ситуация – 2004 год, близятся выборы, на них в альтернативу Мубараку выдвигается радикальный либерал (неолиберал в европейской трактовке) Айман Нур. Его уличают в подделке подписей, затем арестовывают. После смерти Машхура у «БМ» открывается шанс для участия в выборах под антикоррупционными лозунгами, плечом к плечу с левыми партиями. Высшим руководителем становится подходящая для этого фигура – Мохаммад Акеф, выученик Саида Рамадана. В своих речах он педалирует этническую и культурную толерантность партии. В итоге в новый парламент в качестве независимых кандидатов («БМ» официально не зарегистрирована) проходит 88 братьев из среднего, активного и «незашоренного» поколения. В парламенте они «гвоздят» Мубарака и его правительство, например, за железнодорожную катастрофу (можно вспомнить культовый фильм советской перестройки «Остановился поезд»).

Накануне выборов заявляет о себе новая общественная межпартийная сила – «Кефайя» с символикой, до боли знакомой сербам, грузинам и украинцам – сжатым кулаком, поднятым вверх. Почерк принадлежит, действительно, наставникам из белградского CANVAS – дочерней структуры ICNC, фннансируемого Международным республиканским институтом. Питер Аккерман, член CFR, президент ICNC, ученик Ная и Шарпа, ректор Флетчеровской школы права Tafts University – республиканец, никогда не имевший отношение ни к неоконсерваторам, ни к партии Ликуд, на которую неоконсерваторы делают ставку в Израиле. Напротив, в ICNC вошли те кадры Einstein Institution, которые работали с палестинцами. И лозунг «Кефайя!» – «Хватит!» – адресован одновременно Мубараку и израильским оккупантам.

Это совершенно не значит, что в американском еврейском сообществе у египетского аналога перестроечного «Либерального форума» нет сочувствующих. Есть, и множество. На «Аль-Джазире», например, печатается М.Дж. Розенберг – член исполкома Israel Policy Forum, леволиберальной американо-израильской организации (впрочем, представляясь как старший сотрудник по внешней политике Media Matters Action Network).

Норман Паттиц, коллега Розенберга и учредитель двух медиа-ресурсов, предназначенных для вестернизации египетского общества – радио SAWA и телерадиокомпании «Аль-Хурра», принадлежит к тому продвинутому подклассу американского медиа-сообщества и одновременно – американского ВПК, который адаптирует новые технологии для нужд наступательной «публичной дипломатии». Этому сектору, который будет мобилизован в 2008 году Джаредом Коэном (учеником Карлуччи) и Беркмановским центром Гарварда, с практическим воплощением «плана Большой Ближний Восток» по умному (smart), гибкому, а не устаревшему неоконсервативному сценарию, гарантированы беспрецедентные прибыли. Этот мотив сильнее, чем мотив защиты отдельно взятого правительства на отдельно взятом клочке земли, даже если он называется Израиль. По той же причине сербским деятелям «Отпора» безразлична Великая Сербия: они мировые революционеры, а не региональные.

А кроме того, «умному сценарию» не нужен ни традиционный ислам, ни традиционное христианство, ни традиционный иудаизм. Соучредитель портала Global Voices и ключевой оператор трансформации Ближнего Востока, театральный режиссер по образованию Этан Цукерман, принадлежит к самому реформаторскому направлению в иудаизме – обновленческому движению, которое опирается на трансформированный лурианский каббализм и близко к пантеизму. Основатель этого направления Залман Шахтер-Шаломи был изгнан в 1960-х годах из хасидской общины за употребление ЛСД, после чего отправился в Индию в гости к Раму Дасу (Ричарду Альперту), собрату Тимоти Лири по «открытию новых пространств сознания», а затем к Далай Ламе.

Правда, в 2005 году строители пантеистического мирового порядка еще не располагают самым главным оружием – Facebook, Twitter и YouTube. Первая попытка «размораживания Египта» проваливается: Мубарак вводит жесткие меры, за что Египет расплачивается сокращением американских дотаций. Сценаристы нуждаются в дополнительном инструментарии, адаптированном к местности.

Ахмед Махер, один из ключевых организаторов египетской «весны», совершенно искренне говорит о том, что учебники Джина Шарпа были для него не единственным учебным пособием. Действительно, у «штурманов египетской бури» был еще один технологический наставник – как и у тунисской оппозиции. Это была организация под названием Academy of Change (AOC) – «Академия перемен», основанная в Лондоне как общество с ограниченной ответственностью в январе 2001 года (по данным «Аш-Шарк аль-Авсат»). Она «изучает ключевые сферы продвижения перемен», «распространяет культурные ис стратегические ценностные системы цивилизационной трансформации обществ», «переформатирует умы, чтобы придать импульс управления переменами», «тренирует лидеров и организации по инициированию трансформации и их постоянному обеспечению (maintaining), консультирует государственные и неправительственные организации в обществах, подвергающихся трансформации, предлагает стратегический мониторинг процесса изменений в соответствии с научными критериями».

В ноябре 2005 года специалисты из AOC – Хашем Мурси, Ваэль Адель и его племянник Ахмед Адель Абдель Хаким начинают регулярные тренинги с активистами «Кефайя». Позже они даже припишут себе инициативу создания «Кефайи»,

В 2007 году AOC публикует три учебника – «Гражданское неповиновение», «Ненасильственная война – третий шанс» и «AOC MindQuake» (неологизм, запечатленный на сайте Академии, означает «мыслетрясение»). Это адаптированные к арабской (и шире – африканской) среде курсы личностной трансформации для активистов, включающие «перевоплощение в представителей дикой природы» методами, позаимствованными из общеизвестного НЛП.

Это переломный год. Госдеп окончательно освобождается от «упертых» апологетов war on terror, дискредитировавших Буша дома и за рубежом. Уходят Лиза Чейни и Карен Хьюз – обе раздражали дипломатов своими диктаторскими замашками и некомпетентностью одновременно. Замом госсекретаря по публичной политике становится медиа-менеджер Джеймс Глассман, а в это время Питер Аккерман наводит порядки в Freedom House, ликвидируя отдел по религиозным свободам. На создание харизматических сект, как это делалось в Турции, Узбекистане, Китае (Фалуньгун) государство больше тратиться не будет, как и на поствоенных антикоммунистических диссидентов, с которых сыплется песок. Резервом трансформации мира является youth, Jugend, шабаб. Молодежь.

Как показал опыт Украины, поколение, презирающее своих родителей и результат их труда – идеальный «паровоз» для трансформации. Современное образование формирует клиповое мышление, убивает рефлексию, разрывает историческую память, а новые IT-продукты, которыми старики (включая даже Шарпа, в отличие от шейха Карадави) осилить не в состоянии, они подхватывают на лету. А язык вcех IT-продуктов, развлекательных и общественно-зажигательных – английский, на этом Америка и обойдет Китай. А один из главных фронтов соперничества с Китаем – Африка.

«Академия перемен» и портал Global Voices учат молодых африканцев тому, чему не может научить Шарп – мастерству оппозиционного блоггинга. Имена первых блоггеров, подвергшихся преследованиям властей, разносятся по всему миру. Разномастные правозащитники требуют от Мубарака прекратить уголовное преследование юного блоггера Абдул Монема Махмуда. При этом не афишируется, что Абдул Монем – активист движения «Братья-мусульмане».

Обработкой молодежи в «БМ» занимаются выпускники курсов АОС, в частности Саад Башаар и Ахмед Махер. Но старики из руководящего бюро «БМ» не поддерживают предложение Махера о создании движения «Молодежь за перемены». Тогда он действует самостоятельно. В апреле 2008 года ему удается беспрецедентный опыт – организация крупной заводской стачки с помощью Facebook. Так возникает Движение 6 апреля.

Академия перемен, зарегистрированная в Лондоне по адресу 86 Stapleton Hall Road, Finsbury Park, не афиширует имен своих создателей. Более того, когда корреспонденту Technology Review Джону Поллоку удалось в Тунисе выйти на двух топ-менеджеров материнской организации, они представились ему кличками – Foetus (зародыш, плод) и Waterman.Эти два персонажа в Тунисе курировали подпольную организацию «Такриз», которая начинала Facebook- эксперименты также с рабочего класса – шахтеров в городе Гамза.

Эксперименты признаны удачными. Спустя несколько месяцев АОС получает офис на факультете исламских исследований Катарского университета. Совместное предприятие по переформатированию Магриба становится англо-американо-катарским.


КУКОЛ ДЕРГАЮТ ЗА НИТКИ

С новым президентом США в арабском мире связаны большие надежды. Его команда долго и последовательно критиковала политику неоконсервативной команды Буша на Ближнем Востоке. Еще до инаугурации ему напоминают об условиях, на которых «продвинутые» монархии Персидского залива согласны принять план «Большой Ближний Восток». Одно из условий уже понятно: продолжение взаимовыгодного экономического партнерства, с согласием на его диверсификацию (страны ССГПЗ сами заинтересованы в развитии некарбоновой экономики, благо монархи уже «посвящены в теорию глобального потепления). О втором условии говорилось много раз, но неоконсерваторы были глухи.

Еще до инаугурации избранному демократическом президенту напоминают об Арабской инициативе палестино-израильского урегулирования. Принц Тюрки аль-Файсал, экс-посол Саудовского королевства в Лондоне и Вашингтоне, а ранее глава национальной разведки, публикует об этом статью в Financial Times.

Принца Тюрки никак нельзя заподозрить в религиозной косности: это очень современный человек. Он является старшим советником Международной кризисный группы (ICG). В руководстве этой организации – бывшие генеральные секретари ООН и НАТО, сопредседатель Совета по международным отношениям, действующий председатель Центрального банка Израиля, американские генералы и дипломаты. Ведущее лондонское финансовое издание просто не может оказать принцу в высказывании своей позиции.

На публикацию крайне болезненно реагирует неоконсерватор Дэниел Пайпс. Он отлично знает, какая серьезная публика окружает принца. И его заведомо раздражает позиция по палестинскому вопросу многих персонажей из ICG – Збигнева Бжезинского. Джорджа Митчелла, Джорджа Сороса. Он не хочет, чтобы эти лица влияли на политику в регионе. Но поскольку принц в его представлении «подставился» сам, показал «исламское нутро». Пайпс обрушивает свою критику на него персонально. А заканчивает текст многозначной фразой: «Я думаю, он (принц) имел отношение к банку BCCI».

В переводе с политкорректного языка это означает: «Я думаю, что принц получает прибыль от крупномасштабного наркобизнеса». На самом деле в руководящих структурах ICG действительно есть публика с соответствующей репутацией. Хотя «никто никого за руку не держал», тот же Сорос в открытую проповедует легализацию наркотиков. А член совета попечителей ICG Эмма Боннино избрана в итальянский парламент от Радикальной партии, агитирующей за права гомосексуалов и легализацию наркотиков. А одним из основателей ICG был «спецжурналист» Фред Кьюни, при непонятных обстоятельствах исчезнувший в Чечне. Все это так. Но только «лаять на слона» вправе только кристально безупречная моська. Между тем аргументы заведомо небезупречны: Пайпсу хорошо известно, что прибыль от деятельности BCCI получал не только бин Ладен. Пайпс думает, что принц «подставился». На самом деле подставился он сам.

Не проходит и двух месяцев, как Пайпс получает ответный удар. Его самого (как и других неоконсерваторов из окружения Чейни и Фейта) неоднократно видели в обществе иранских оппозиционеров с террористической репутацией – из вооруженной группы «Муджахеддин и Хальк» (МЕК), некогда леворадикальной организации, выродившейся в харизматическую секту с центром в Париже. В марте 2009 года по мировым СМИ распространяется «утечка» о контактах МЕК с президентом Египта Хосни Мубараком при содействии неких американских и израильских посредников. Это удар и по неоконсерваторам, и по Каиру, и по Парижу. Николя Саркози, вынашивающий свой проект Средиземноморского Союза, да еще и пытающийся флиртовать с Китаем, получает серьезное предупреждение от архитекторов «новейшего мирового порядка». А Хосни Мубарак полностью утрачивает доверие в Тегеране.

За один «наскок» самоуверенного публициста расплачиваются несколько глав государств. Как можно догадаться, позиции самих неоконсерваторов, уже загнанных в угол, и их союзников из правой израильской коалиции, от этого отнюдь не усиливаются. Больше того, Мубарак имеет серьезные претензии к Израилю по поводу неофициальной поддержки Южного Судана. Его не волнует, что Израиль занимается этим как «субподрядчик» в контексте борьбы США с китайским влиянием в Африке. Его беспокоит, что непонятно кто будет контролировать истоки Нила – египетской «реки жизни». Мубарак находит общий язык с Каддафи. Больше союзников у него нет. В политическую изоляцию его загнали не разработчики проекта «Большой Ближний Восток», а названные друзья-неоконы.

Эффект «наскока» получается противоположным желаемому: почетный сопредседатель ICG Джордж Митчелл становится специальным посланником Обамы на Ближнем Востоке. Как и Джимми Картер, Митчелл не считает партию ХАМАС террористической организацией и является сторонником ее «инклюзии».

А одновременно на горизонте египетской политики появляется гендиректор МАГАТЭ Мохаммад эль-Барадеи. У этого выпускника школы права Нью-Йоркского университета и чиновника ООН с большим стажем есть еще одна общественная должность: он входит в совет попечителей ICG. Там же состоит Джоанна Лидом-Аккерман – супруга экс-директора Einstein Institution, президента ICNC и основателя CANVAS Питера Аккермана.

Только в 2011 году на сайте «Аль-Джазиры» Ахмед Махер рассказал, что его «Движение 6 апреля» с момента своего создания сотрудничала с «группой поддержки Эль-Барадеи» на пост президента Египта.

Эта группа поддержки – судя даже по масштабу стачки, раскачавшей ситуацию «на пустом месте» – могла быть весьма разветвленной. Фонд Ploughshares Fund, спонсор ICG, к тому времени скооперировался с Rockefeller Foundation, Open Society Institute Сороса и фондом Карнеги, учредив The Connect US Fund. Тот же Open Society Institute вместе с Ford Foundation, Еврокомиссией и Департаментом по международному развитию Великобритании учредил НПО по «поддержке демократизации» под названием CIVICUS. Одновременно молодых египетских активистов пригласили на учредительный съезд Альянса молодежных движений, где они познакомились с тунисскими и ливийскими «паровозами перемен».

Мохаммед Эль-Барадеи в 2005 году вроде бы еще не стремился к политической карьере: он тогда выдвинул свою кандидатуру на второй срок руководства МАГАТЭ. Возражали тогда только США, но после конфиденциальной встречи с Кондолизой Райс он получил «зеленый свет».

Кондолизу Райс, которая отказалась ехать в Египет после ареста Аймана Нура, директор МАГАТЭ не раздражал. Зато неоконсерваторов и руководство Израиля он раздражал постоянно, причем чем ближе к следующим выборам, тем чаще. В интервью New York Times он заявил: «Нам следует отказаться от контрпродуктивного подхода, когда отдельным государствам морально позволительно развивать оружие массового уничтожения, при этом находясь в зависимости от других государств в плане безопасности, и более того, постулировать планы применении такого оружия». Нельзя сказать, что читателю было трудно догадаться, о каком государстве шла речь. И это печатала New York Times – один из двух рупоров Совета по международным отношениям (CFR).

В мае 2007 года Барадеи заявил в интервью CNN: «Некоторые новые сумасшедшие (new crazies) подговаривают нас бомбардировать Иран». 18 сентября того же года в ответ главе МИД Франции Бернару Кушнеру он заявил: «У нас нет сейчас оснований говорить об определенной опасности этой программы. Силовые действия против Ирака не могут осуществляться без одобрения СБ ООН. У нас уже есть пример Ирака, когда 700 000 мирных граждан погибли из-за подозрения в наличии (у С.Хусейна) оружия массового поражения». Нельзя сказать, что было трудно догадаться, каких подозрительных лиц он имел в виду.

Начальник штаба ЦАХАЛ Шауль Мофаз заявляет, что Барадеи «должен быть подвергнут импичменту». Барадеи в ответ: Иран развивает свою ядерную программу в законных рамках.

Пока он делает эти заявления, его кандидатуру мягко и ненавязчиво сватают «Братьям-мусульманам», Это сватовство не афишируется по многим соображениям – и внешним, и внутренним: известно, что в Руководящем бюро «БМ» такой «марьяж» отнюдь не по нутру традиционалистам.

Но назвался груздем – полезай в кузов. В 2010 году в Египте парламентские выборы – удобный способ мобилизации оппозиционных масс. Эль-Барадеи все медлит с заявкой на политическую карьеру в Египте. А ведь он слишком долго не был на родине и широкой общественностью изрядно подзабыт – что означает избыточные накладные расходы на его раскрутку.

И уже на этот момент понятно, что на всякий случен нужен «план Б».

1 июля 2009 года (сразу же после визита Обамы) POMED публикует сладенькую статью о малоизвестном мировой аудитории политике по имени Абдель Монейм абуль Футух. Он был накануне ненадолго арестован – как и многие другие участники очережного несанкционированного митинга.

«Власти обвинили Футуха в использовании своего руководящего поста в Арабском медицинском союзе и Синдикате египетских врачей для сбора международного финансирования для «БМ», его также обвиняли в связях с ХАМАС и «Хезболлой». Это уже второй арест. Соратники добились его освобождения под залог, но при этом он утратит возможность выезда за границу. Между тем он нуждается в лечении в Англии, – соболезнует POMED. – Арест Футуха удивил многих в мировом сообществе, поскольку он считается умеренным политиком с реформаторскими взглядами. В 2007 году он написал: «Стабильность не может быть достигнута путем лишения гражданских прав и недопущения к власти крупнейшей в стране политической силы. Закрывая двери к диалогу, руководство страны открывает двери к хаосу и экстремизму. Последствия будут тяжелыми не только для Египта, но и для всего Ближнего Востока». Футух опровергает суждения о том, что «БМ» будет склонять Египет к консервативному исламу. Он подчеркивает, что решимость «БМ» к реформам исходит из неприятия массивного взяточничества и военной диктатуры. Он предвидит самовыражение «БМ» через продвижение свободы, справедливости и развития в условиях многопартийной системы».

Далее POMED сигнализирует о разногласия в движении, где консервативные силы склонны к компромиссу с режимом – и более того, арест Футуха представляет собой сговор руководства «БМ» и власти! «По сведениям «Аль-Ахрам», за арестом скрываются политические маневры внутри «БМ»: Футух рассматривался в качестве кандидата на пост лидера, однако руководителей движения не устраивает его постоянная критика в адрес Гамаля Мубарака».

Что происходит дальше, можно догадаться.

С одной стороны, реагирует Барадеи. Он наконец-таки 7 октября 2009 года делает свою заявку на президентский пост в Египте. А 16 октября подписывает – вместе с Далай Ламой, епископом Десмондом Туту и Михаилом Горбачевым – нравоучительный пантеистический документ под названием «Хартия о мире без насилия».

А с другой стороны, прогрессивный деятель «БМ», экс-глава Ассоциации исламских студентов Абдель Монейм абуль Футух воспринимает снисходительную симпатию к своей персоне как руководство к действию. Его ведь еще в 1996 году прочили на пост Высшего руководителя.

Выборы руководящего бюро «БМ» продолжаются четыре месяца(!). В этом процессе либеральный Мухаммад Акеф, который, оказывается, уже вовсе не либерал, а ренегат и соглашатель, хлопает дверью. Ничего подобного в истории организации не было. «Партаппаратчики» стремятся замести скандал под ковер, но не выходит: не та эра, свобода мысли (которой учил аль-Банна) плещется в блогах. Выясняется,что на пост Высшего руководителя претендовали одновременно три человека: Мохаммад Бади, Мохаммад Хабиб и Абдель Монейм абуль Футух. Четырехмесячное противоборство завершается в декабре аппаратной победой Бади – профессора ветеринарии, считающегося консерватором. Хабиб и Футух, несмотря на известность и заслуги перед движением, в бюро не вошли.

В феврале 2010 года в Каире появляется Эль-Барадеи, заблаговременно объявивший о намерении баллотироваться в президенты. Прибытие готовится также заблаговременно: творческая интеллигенция с помощью Facebook организует массовую встречу в аэропорту (среди встречающих – представитель Google в Египте Ваэль Гоним), после чего уже в камерной обстановке собирается оргкомитет движения «Национальная ассамблея за перемены».

В этой компании, напоминающей российское Движение демократических реформ 1991 года, присутствует представитель «БМ» – Саад аль-Кататни. Обсуждаются выборы в местные органы власти и стратегия объединенной оппозиции. После чего Барадеи начинает собирать голоса за свою кандидатуру. Содействие оказывают молодые люди из АОС и подгтотовленная ими массовка. Но процесс идет вяло.

Еще одно событие – смена руководства Университета Аль-Асхар. Умер ректор Мухаммад Саид Тантави, непопулярный ввиду лояльности властям и дискредитированный контактами с Шимоном Пересом. Предполагаемый преемник Али Гомаа (как и Карадави, признающий самоубийц шахидами) становится главным муфтием Египта, а главный муфтий Ахмед ат-Тайеб – ректором. В первом же выступлении Тайеб подчеркивает свою близость по взглядам БМ – явно в пику президенту Мубараку, отрицает какую-либо роль НДП в своем назначении, призывает ЛАГ к защите мусульманских святынь в Палестине.

6 июня 2010 года студента Халеда Саида, который в интернет-клубе составляет сообщение о причастности полицейских к торговле наркотиками, хватают два офицера полиции и убивают на улице. Представитель Google в Египте Ваэль Гоним получает снимки тела с увечьями, вывешивает в YouTube и создает в Facebook страницу «Мы все Халед Саид».

Через две недели Эль-Барадеи торжественно, с толпой прессы, является в дом родных погибшего, чтобы выразить свое сочувствие.

А еще через две недели руководящее бюро «БМ» подписывает официальное соглашение о партнерстве с Национальной ассамблеей за перемены. Аппаратчики не хотят отстать от поезда революции…


ЦУГЦВАНГ «ПАРТОКРАТИИ»

В трудах российских экспертов по терроризму зловеще и интригующе описывается четырехуровневая система иерархии «БМ» – как система посвящения в орден. Может быть, аль-Банна, когда вводил эту систему, читал аль-Афгани. А может быть, просто думал о том, как лучше организовать отбор самых прилежных и способных строителей мечетей и сборщиков закята.

Шади Хамид из катарского филиала Brookings не стал вдаваться в историю, а оценил систему партийного роста свежим, незамыленным арабским глазом. «Это же идеальная электоральная машина», – написал он.

16 сентября 2010 года корреспондент агентства АР в Каире Сара Эль-Диб описывает «скромную квартиру в предместье Каира», где инструктор обучает дюжину сборщиков подписей за Эль-Барадеи по методике Джина Шарпа. Как ей рассказали, из каждой тысячи подписей за кандидата семьсот собирали члены «БМ» в своих низовых звеньях (осрах и шаабах).

В составе руководящего бюро «БМ» с 2009 года – 16 «консерваторов» во главе с Бади и 7 «реформаторов». Хотя Бади считается консерватором, молодежный активист и блоггер Абдель Монем Махмуд сообщает об этом порталу Global Voices с удовлетворением: «Профессор Бади подтвердил, что «БМ» – не движение для мусульман, а просто мусульманское движение, и не является единственным представителем ислама. Он сказал, что рассматривает христиан как партнеров в этой нации (Египте), что все должны иметь равные права и полномочия, и осудил любые виды этнического и религиозного насилия…»

Но нельзя сказать, что профессору ветеринарии Мохаммеду Бади очень хочется стремительных перемен. В начале января он объявляет, что если выборы президента состоятся досрочно, осенью, «БМ» не выставит своего единого кандидата. Тогда это интерпретировалось как нерешительность. Однако у Бади были все основания предчувствовать, что выборный угар чреват расколом.

«Нехаризматичного Бади было решено избрать Высшим руководителем, чтобы не накликать дополнительных репрессий со стороны режима Мубарака – это была компромиссная фигура», – снисходительно пояснял экс-посол США в Марокко Марк Гинсберг. «Как раз поэтому у Братьев нет сегодня яркого лица. Более того, сейчас Бади, с его невзрачной риторикой, занят внутренними проблемами партии, где одна из фракций (проигравшая на выборах в Шуру) настроена на развитие «БМ» в более панарабское политическое движение вроде Партии справедливости и развития Марокко или турецкой AKP. Которые, кстати, в своей прошлой истории тоже были нелегальными организациями», – специально подчеркнул посол для паникеров, начитавшихся неоконсерваторов (neocon-brainwashed audience).

Гинсберг в своем интервью The Washington Post сказал конкретно, кого он имел в виду – Хабиба и Футуха. Сказал – и подтолкнул «консерваторов» к активизации.

Мохаммеду Бади деваться некуда. Он действительно как-то назвал Хосни Мубарака «отцом нации». Но осенью 2010 года Мубарак сам отталкивает «БМ»: накануне активистов «БМ» сотнями арестовывают, а кандидатов от правящей партии проталкивают правдами и неправдами. Какой теперь сговор с режимом! Руководящее бюро принимает решение бойкотировать второй тур выборов в Национальное собрание. «Партаппарат» со скрипом разворачивает свой паровоз в революцию: другие пути перегородила сама власть, в том числе и арестами местных спонсоров БМ.

А в это время готовился и другой процесс – мягкого развала правящей НДП с «правильной» утилизацией ее средств. Требовался египетский аналог Эгона Кренца.

В 2009 году принц Хассан бин Талал и ректор Катарской академии шейха Абдула Аль-Миснад вместе с представителями Джорджтауна (Джон Эспозито, Далия Моганед) и Brookings (Мартин Индик, экс-посол США в Израиле) и американскими дипломатами (Робер Пеллетро, Эдвард Уокер) учредили фонд «Солия». В составе его консультативного совета оказался бывший председатель комитета по образованию Национальной ассамблеи Египта Хоссам Бадрави. Официально фонда занимался организацией поездок американских студентов в Египет (не Катар) и наоборот, то есть студенческим обменом. Помимо этого, в фонде были социологи, изучавшие воздействие современных СМИ на массовое сознание, и а в числе инициатив – организация американо-египетского учебного центра при Университете Аль-Асхар. Но если задачи ограничиваются лишь образованием и социологией, почему в руководство мобилизованы лица столь высокого уровня?

5 февраля 2011 года Хоссам Бадрави был избран новым генеральным секретарем партии, сменив Савфата эль-Шерифа. Позже он утверждал, что пытался уговорить Мубарака-старшего на переговоры с революционными активистами, однако этому препятствовал глава аппарата президента Закария Азми. Спустя неделю, за день до отставки Мубарака, он вышел из НДП. Потом засвечивался в проектах партий «Союз», «Возрождение Египта». А «Солия» слилась с медиа-фондом Альянса за цивилизацию ООН.


«НИКАКИХ БРАТЬЕВ-МУСУЛЬМАН НЕ БУДЕТ»

Египетская революция началась, как известно, 25 января. Уже спустя три дня, 28 января, Брюс Ридель из Сабановского центра ближневосточных исследований Brookings (напомним, центр назван по имени его спонсора – родившегося в Египте медиа-магната Хаима Сабана) начинает готовить общественное мнение Запада к победе «БМ» на парламентских выборах, допуская, что глава правительства также будет представителем этого движения:

«Перспективы изменений в Египте ставят вопрос о старейшем и сильнейшем движении в стране – «БМ». Сможет ли Америка сотрудничать с Египтом, в котором ихваны – часть переходной (администрации) или даже правительство? Ответ состоит в том, что мы не будем навязывать египтянам решение. Каждый раз, когда мы так делали – от генералов во Вьетнаме до Хамида Карзая в Афганистане, мы сталкивались с реакцией отторжения».

Брюс Ридель, выпусник лондонского Royal Defense Studies College, ветеран ЦРУ с 23-летним стажем работы на Ближнем Востоке, работал специальным советником Клинтона по региону, затем – специальным советником генсека НАТО. Он был одним из двух авторов доклада о пересмотре политики США в Афганистане и Пакистане для Барака Обамы. Его соавтор, Мишель-Анжелика Флурнуа, была затем назначена заместителем главы Пентагона. Поэтому если Ридель говорит, что свободное избрание выдвиженца «БМ» лучше искусственного назначения (hand-picking) Карзая, это звучит компетентно.

«Египетские «БМ» отказались от насилия много лет назад, и это стало причиной нападок на них со стороны настоящих радикалов. Лидеры Аль-Каиды в начале своей карьеры были связаны с «БМ», но отмежевались несколько десятилетий назад, считая «БМ» слишком умеренной организацией, если не «кошачьей лапой» Мубарака и Америки», – втолковывает Ридель neocon-brainwashed audience. И даже раскрывает секрет: «Новый лидер оппозиции Эль-Барадеи заключил не жесткий (loose, то есть не обязывающий) альянс с «БМ», поскольку знает, что это единственная оппозиционная группа, способная мобилизовать массы египтян, особенно бедных.(…)Самым проблематичным вопросом между ихванами и Америкой является Израиль. Однако лидеры «БМ» понимают, что мирный договор с Израилем – краеугольный камень современной египетской внешней политики. Проблема скорее в электоральной массе, настроенной против Израиля. Однако Барак Обама и Хиллари Клинтон осознают все ставки и все деликатные проблемы. Америке не следует ни демонизировать, ни публично поддерживать «БМ»».

В тот же день в Facebook распространяется слух об аресте Барадеи. На следующий день он появляется на площади Тахрир, жив и невредим. Шум, овации.

На «Аль-Джазире» послереволюционная реклама «БМ» скромна: редакция учитывает соображения «деликатности», ее задача – привлечь мировые симпатии к революции, а не одной политической силе). Но эта реклама многозначна: на крупном фото – трое торжествующих сорокалетних вождей, идущих в обнимку по площади Тахрир. Это Абуль Футух, исключенный из руководящего бюро, Мохаммад Мурси, голосовавший за его исключение («значит», консерватор), а в центре, как примиряющая фигура – бизнесмен Хайрат аш-Шатер, во время голосования сидевший в тюрьме, а теперь освобожденный.

И никакого Эль-Барадеи.

Во время голосования на общенародном референдуме о реформе власти на Барадеи нападает группа молодежи, он вынужден скрыться в лимузине и ретироваться. В феврале появляется сайт «Bust El Baradei», где публике рассказывается, по-арабски и по-английски, об интернациональных кругах в которых состоит экс-глава МАГАТЭ. Затем распространяется угрожающее заявление, подписанное «подлинными» салафитами (ханбалитами).

Как дипломатично сообщает Guardian, «хотя “БМ” и еще четыре оппозиционных группы ранее выступали за «переходное правительство национального спасения во главе с Барадеи, в руководстве “БМ” нет консенсуса относительно выбора Барадеи как лидера оппозиции».

Логика отторжения, в которой катарская монархия и шейх Карадави пока вслух не признаются, идеологически более чем понятна: «Хартия за мир без насилия», подписанная Барадеи, ратует не только за всеобщий мир и трогательную заботу о детях и разумеется, животном и растительном мире. Она еще и ратует за права сексуальных меньшинств и любых религий без всякого исключения. А насилие исключается в том числе и в случае необходимой обороны. Это перебор не только с позиций традиционного ислама.

От разлюли-малины «переходного правительства» во главе с оторванным от жизни интеллектуалом-пантеистом воротит не только самых уступчивых богословов, но и американских республиканцев с военным бэкграундом. Джон Маккейн заявляет, что Эль-Барадеи – враг США. Для Маккейна это понятие не совсем тождественно понятию «враг Израиля». Его, как и экс-посла в Египте Фрэнка Визнера, не привлекает перспектива мгновенной анархии в районе Суэца, как бы это ни было полезно для нанесения ущерба Китаю. Поскольку такая анархия скажется не только на Китае, но и на Европе.

7 февраля 2011 года Барак Обама публично заявляет: «Египет больше не будет таким, как был: этого не позволят продемократические выступления… «Братья-Мусульмане» не имеют большинства в стране».

16 февраля шейх Карадави на площади Тахрир излагает другой месседж, накануне обоснованной множеством авторов «Аль-Джазиры»: в переходный период власть должна остаться в руках военных, которые проявили свою солидарность с народом. И сорвал овацию, провозгласив, что революция только начинается, и обозначив следующую жертву – Каддафи. (Спустя четыре дня он отозвался на первую же крупную демонстрацию в Сирии: «Паровоз революции дошел до Дамаска. Я знаю Башара Асада, он был приличный человек, врач, но его испортило коррумпированное окружение»… )

Впечатленные фотокоры сравнивают явление Карадави с возвращением Хомейни в Иран осенью 1979-го. В израильской прессе истерика. Но Обама уже произнес успокоительный месседж – в ожидании встречи с американской еврейской общественностью (5 марта, Майами), она же – часть электората. А Хиллари Клинтон поставила «Аль-Джазиру» в пример западным СМИ.

18 февраля спецкор McClatchy Newspaper Ханна Алам развивает месседж Обамы, подкрепляя его живой фактурой. Она интервьюирует «молодых, толерантных, технически грамотных исламистов», которые «могут переформатировать египетскую политику». Герои – дети и внуки известных деятелей «БМ». Мухаммед Сеада рассказывает, что вышел на демонстрацию, не спрашивая разрешения «учителей», то есть стариков-аппаратчиков (они действительно одобряли не каждую демонстрацию). Ибрагим эль-Худайби – внук преемника Аль-Банны – сообщает, что три года назад власти (Мубарак) запретили ему выезжать из страны, он выступил в США с лекцией, которая была расценена в Каире как «очернение Египта», хотя в этой лекции только «приводился пример современного демократического турецкого государства».

Выясняется, что Худайби-внук уже вышел из рядов «БМ», и нисколько об этом не жалеет: «Очень скоро никаких Братьев-мусульман не будет: Организация останется, но (политический процесс) через нее перешагнет».

Другие «молодые, толерантные, технически грамотные исламисты» – девушки в никабах и с макияжем. Одну из них зовут Сондос Асем. Это имя главного редактора сайта Ikhwanweb.

30 апреля официально регистрируется Партия свободы и справедливости (ПСС). Как и говорил Гинсберг, в ней преимущественно молодые кадры. В руководящих органах 12% составляют христиане-копты. Сайт Ikhwanweb напоминает о хорошем отношении аль-Банны к коптам. Но это и необязательно: ведь Карадави начал свою речь на площади с обращения: «О египтяне! О копты!» А впоследствии твердо заявил, что Египет не будет теократическим государством: «Нам не нужно государство мулл, как в Иране. Это не в традиции народа».

Генсеком партии становится Саад Кататни, председателем – член руководящего бюро «БМ» Мохаммад Мурси, голосовавший за исключение Футуха из Руководящего бюро. Следующий раскол предрешен.

Один неприятный сюрприз уже произошел: пока ПСС готовился к регистрации, популярный публицист и сотрудник восточноевропейского филиала Carnegie Foundation Али Гамзави сколотил собственную партию с похожим названием – Партия свободы.

11-12 мая проходит форум «США-Ближний Восток», организованный Brookings. Участвуют члены катарского семейства и руководство Организации исламского сотрудничества. Кеннет Поллак предоставляет слово госсекретарю Хиллари Клинтон. Она в восторге от египетской революции.

Едва успели отзвучать слова госсекретаря, как Абдул Монейм абуль Футух выдвинул свою кандидатуру в президенты Египта, не спрашивая мнения ни бюро движения, ни руководства партии. После изрядного размышления «БМ» объявляет об исключении Футуха. Члены совета «БМ» не исключались из движения с 1954 года.

Третий сюрприз: из состава ПСС самостоятельно выходит группа из 200 молодых активистов, возмущенная недостаточным демократизмом руководства Мурси. И естественно, раздает многочисленные интервью. Новые «протестанты» формируют собственную партию «Египетское течение», вскоре от ее имени начинают выступать не учредители, а одна из «звезд 25 января» – юный и харизматичный Мохаммад Аббас. Еще одна «звезда». Мохаммед Адель (в горячие дни «весны» вел переговоры с уходящим правительством вместе с Аббасом и Гамзави от имени «улицы») создает альтернативный сайт – специально для членов «БМ», особенно молодежи, ориентированной на реформатора Футуха.

Обескураженные «консерваторы» из ПСС формируют блок, который именуется – как? «Мусульманский Египет»? Слишком радикально. «Независимый Египет»? Слишком амбициозно. Блок называется «Демократический альянс за Египет». В него вступает и раликальный либеральный революционер Айман Нур. Поначалу присоединяется и первое поколение раскольников» из «Васат» (ведь новая, толерантная позиция «БМ» ничем не противоречит концепции «васатийя») – но потом их переманивает светский «Египетский блок».

Зато молодежь, которая изначально была запроектирована как самостоятельная политическая сила, формирует свой отдельный альянс «Революция продолжается». В нее вливаются «новораскольники» из «Египетского течения» и Партия свободы сотрудника Carnegie Амра Гамзави.

И как раз эти «перманентные революционеры», а вовсе не ПСС, устраивают осаду посольства Израиля со срыванием флага. Именно они это делают, а не «Демократический альянс» и не «Исламский блок».

А «Исламским блоком» называют себя «правоверные» салафиты, совсем недавно вышедшие на сцену. Сначала они вошли в «Демократический альянс», но Мурси поскаредничал с распределением мест, и они решили идти самостоятельно. Вторая причина – у них появился собственный харизматик. Точнее, человек с хорошо подвешенным языком.

Кто же этот страшный человек, который бросил «фундаменталистскому» «БМ» правый, традиционалистский вызов? Имя этого четвертого сюрприза – Хазем Салах Абу Исмаил. Он выдвигался в 2005 году в парламент – как вы думаете. От кого? От «БМ». Вы скажете, у салафитов другие религиозные принципы, другое духовенство? Святая правда. Но когда начинается политический процесс, масхабы, тарикаты, фикх и все такое прочее уступает место азбуке политтехнологий: нашелся трибун, понравился – пошел! Какая разница, у кого он там учился? У папы своего учился, папа – беспартийный профессор из «Аль-Асхара».

Наверно, такое мыслимо не во всех мусульманских странах. Но в современном Египте именно это и происходит.

Президент NED Карл Гершман прямо говорил: страны Ближнего Востока должны повторить путь СССР. Они и повторяют…

Помнится, в 1993 году некая российская партия вдруг обогнала демократов, вызвав оторопь Запада. Это была ЛДПР. Нельзя сказать, что ее тогдашняя риторика сильно повлияла на неолиберальный курс правительства. А вот на инвестиционный климат повлияла точно.

Ровно ту же нишу в Египте занял Исмаил, потому что «БМ» оказалась слишком уж, как выразился Барак Обама, «продемократической». А учился Исмаил не только у своего папы, а еще в Брюссельском университете, а потом в докторантуре Seattle University. Потому его мама и имела американское гражданство, что половина семьи находится там. Вот такой радикал.

Экс-глава ЛАГ Амр Муса, которого поддерживает «Египетский блок», тоже персонаж весьма предсказуемый. Он это продемонстрировал, когда принималось решение о введении войск НАТО в Ливию. Миф о радикализме «БМ» сыграл в этом свою роль. Муса оказался в ситуации «кто, если не ты?» – ведь кроме него, не нашлось фигуры для выражения интересов «светской концепции Египта». А за этот шанс надо было платить. Это называется: надо, Федя, надо. Формула, также очень знакомая постсоветской политике…

Но Мохаммед Мурси кое в чем обскакал и Мусу, и Исмаила. Он учился в University of Southern California, преподавал в California State University, а также работал в NASA. По специальности проектировщика космических шаттлов.

О таком доверии, какое было оказано Мурси властями США, Виктор Ющенко и Михаил Саакашвили могли только помечтать. С кем еще сравнить? Ну разве что с Карадави. Четверо детей катарского шейха получили высшее образование в Лондоне, а младшая дочь в 2011 году стала фулбрайтовской стипендиаткой в США.

И нельзя сказать, что Карадави не заработал карьеры для дочери. Ведь он может то, чего не может Обама и Клинтон. Он может прямо сказать: кто тут на площади мужчина, должен пойти и убить Каддафи. А политкорректная Хиллари только и может сказать «Вау!», когда все уже закончилось.

Не кажется ли вам, что договоренность партнеров была очень удобной и совершенно взаимовыгодной? Что инвестиции США в Дохийский город образования с лихвой окупились «арабской весной»?

Не кажется? Тогда, пожалуйста, цифры.

75 миллиардов долларов – объем утечки капитала из стран, осчастливленных «арабской весной» с участием королевского семейства Катара и находящегося на его содержании псевдо-Хомейни (на 1 января 2012, данные ЛАГ)

30 миллиардов – только из Египта.

10 миллиардов – потери туристического сектора.

Это не считая средств, замороженных на счетах Мубарака и его семьи.

Это не считая канувших авуаров распущенной НДП.

Есть и другие цифры.

18,7% роста ВВП в 2011 году – Катар.

6,5% – Саудовская Аравия.

-6,4% – Йемен.

-5,2% – Тунис.

Как следует из этих цифр, шейх Карадави оказался Горбачевым для своего родного Египта и для традиционного ислама, но не для королевства Катар. В ходе ливийской кампании все карты ушли в руки полуостровного королевства, которое теперь, постфактум, наши востоковеды уже именуют «амбициозным карликом».

Но было бы странно предположить, что инвестиции в катарский Город образования и размещение там американских стратегических институтов, бок о бок с военной базы США, было «венчурной инвестицией». Было бы странно предположить, что королева Катара, в свою очередь, спонсирует Американский университет в Каире, вместе с его агентством идеологического и информационного влияния – Ибн-Хальдуновским центром – из личного монархического каприза.

Государство, «пригревшее» духовного покровителя ихванов, стало эксклюзивным партнером США в регионе. Поэтому два прежних эксклюзивных партнера – Израиль и Саудовская Аравия – реагируют на это столь болезненно.

Катар был единственным государством Ближнего Востока, на почву которого не упало ни одного революционного семечка. В отличие от Саудовской Аравии, Бахрейна, Иордании и даже Азербайджана, где в феврале-апреле 2011 года заявляли о себе собранные через Facebook молодежные сообщества во главе с местными выпускниками Гарварда. И вполне естественно, что саудовское королевство, с хирургической беспощадностью уничтожив «очаг инфекции» у себя, предоставило убежище свергнутому президенты Туниса и до последней возможности защищало руководство Йемена, где в авангарде бунта была партия «Аль-Ислах» – дочерняя структура БМ, с феминисткой Тавакуль Карман в качестве культовой фигуры – увенчанной впоследствии Нобелевской премией мира. И вполне естественно, что глава МИД Саудовской Аравии Сауд аль-Фейсал инструктировал подчиненных «сделать все возможное», чтобы не допустить победы кандидата от БМ на выборах в Египте. И пояснял от имени короля: «В противном случае мы потеряем лидирующие позиции в арабском и мусульманском мире».

О перспективе этой потери влияния говорили не только обильные всходы революционных семян в суннитских странах, но и отставка министра обороны США Роберта Гейтса, и переход контроля над афганской политики в руки турецкого лоббиста Марка Гроссмана –не состоявшего, как его предшественник Ричард Холбрук, в приятельских отношениях с принцем Тюрки. Триумф ориентированных на турецкую модель партий в Тунисе и Марокко это только подтвердил, как и прогноз «реатлантизации Турции» в декабрьском обзоре European Council of Foreign Relations.

И верные подчиненные короля Абдуллы старались, и добились некоторого результата: не с неба же упала финансовая подпитка египетской партии «Нур», как и ее решение создать собственный блок. Но для самого саудовского королевства, уже потерявшего влияние в Ираке, эти усилия выливаются в усугублении раскола в собственном истэблишменте, а для Египта – усугублением политического хаоса и дополнительными экономическими потерями.

А Катар выигрывает. Он доказал свою большую инструментальность и меньшую затратность, чем прежние партнеры. Он не пытается играть на своей роли исключительного нефтяного поставщика, не влияет на конъюнктуру наркорынка через талибов. Он не устраивает подстав типа «Сусанны», не тырит обогащенный уран, не вымогает миллиардных средств, не досаждает Белому Дому ежедневными звонками, не скупает журналистов, не толкает Америку в необязательные затратные войны накануне выборов, не старается непременно нагромоздить барьер между Америкой и мусульманами, включая американский мусульманский электорат. Наоборот, он служит идеально площадкой для американизации мусульман – через Город образования, куда стекаются самые способные кадры, обогащая американский интеллектуальный потенциал. В эпоху финансового кризиса такой эксклюзивный партнер тем более удобен. Что и подтверждается во время ливийской кампании.

И как победитель, считая себя полноценной региональной державой (называли же региональной державой Сингапур), Катар занимается теперь экспансией своего влияния и в Африке, и в бывшем СССР, потесняя бывших эксклюзивных партнеров США, которые остаются сильнее его и экономически, и в военном отношении, но им обидно. И к этому взлету косвенно приложила руку и Россия, смирившись с доминированием Катара в проекте газового ОПЕК – при том, что можно было отказаться от этой зависимости от «карлика» и создать собственный альянс, вовлекая Среднюю Азию, а затем Иран.


КОЗЫРИ «ТРЕТЬЕЙ ВЕСНЫ»

Бегство капитала из Египта подстегнула не только «весна» 2011 года. Потому что таких «весен» оказалось еще две – в ноябре 2011 и в феврале 2012 года.

Вторая весна началась с «околовыборного» рецидива массовых уличных протестов, их жесткого разгона и обратного результата – мобилизации протестной массы, приведшей к отставке правительства Иссама Шарафа. И здесь на сцене снова появляется Мохаммад Эль-Барадеи, которого теперь устраивает скромная должность премьера переходного правительства. Которое, впрочем, может повлиять и на конституционную реформу, и на судьбу военного истэблишмента после избрания президента.

Когда военное руководство, выслушав Эль-Барадеи и посчитав его претензии на единоличный подбор команды подозрительно чрезмерными, поручило формировать переходное правительство экс-премьеру Камалю аль-Ганзури, на площади Тахрир в знак протеста против «произвола военных» было объявлено о создании альтернативного, уличного «правительства национального спасения». В его предводители массовка выдвинула Эль-Барадеи, на посты вице-премьеров – профессора по международному праву Хусама Ису и глава партии «Аль-Васат» Абу Ала Мади.

Но вот что интересно: уже через день та же публика агитировала за передачу власти «гражданскому президентскому совету» в составе Мухаммеда Эль-Барадеи и Абдель Монейма Абуль Футуха с участием Хусама Исы.

Откуда взялась фамилия Футуха? Ларчик просто открывался: 24 ноября в Каир прибыл Карадави. Призвал к единству нации, переговорил с главным муфтием и ректором «Аль-Асхара». В тот же день в Каире встречались лидеры палестинских партий – Махмуд Аббас и Халед Машааль.

Карадави строго предупредил военных о том, что им не следует пытаться удерживать власть после президентских выборов, а также пытаться их сорвать. Он вроде бы расставил «точки над i». Ломать копья вокруг постов в правительстве, срок которого был ограничен июнем 2012 года, было в самом деле бессмысленно.

Но митинговая активность спала лишь ненадолго, а в январе, после оглашения итогов выборов (47% у «Демократического альянса») возобновилась с не меньшей силой. А одновременно возобновились локальные межобщинные стычки. А 1 февраля в Порт-Саиде произошло побоище между двумя толпами болельщиков в Порт-Саиде с десятками смертельных жертв.

И 13 февраля 2012 года ведущие государственные газеты Египта вышли с аршинными заголовками, обличающими иностранных агентов влияния. Имелись в виду сотрудники неправительственных организаций, которым правительство по инициативе министра планирования Фаизы абуль Наги был запрещен выезд из страны.

А в марте толпы опять заполонили площадь Тахрир. Теперь правительство оказалось виновато не в том, что задержало активистов НПО, а наоборот – в том, что их отпустило.

Кто же настаивал на том, чтобы отпустить без суда агентов влияния, которые – словами министра Фаизы абуль Наги – «прямо и определенно намерены предотвратить любой шанс Египта на развитие в качестве современного демократического государства с сильной экономикой, поскольку это рассматривается как угроза интересам Америки и Израиля»?

Заголовок на портале Ikhwanweb: ПАРТИЯ СВОБОДЫ И СПРАВЕДЛИВОСТИ ПОДДЕРЖИВАЕТ РОЛЬ НПО КАК НЕОБХОДИМУЮ ДЛЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. Текст: «Сегодня Партия свободы и справедливости подтвердила свою поддержку той роли, которую неправительственные организации выполняют в поддержке демократического процесса, особенно в растущих демократиях. При предыдущем автократическом режиме Египет пережил много нарушений гражданских и демократических свобод… Как сказал председатель ПСС Мохаммед Мурси, Египту «особенно нужны НПО в сфере человеческого развития, образования, трансфера технологий и публичного управления… Если НПО имеет иностранных доноров, их имена должны быть известны, и такие НПО должны воздерживаться от партийных позиций».

Вот и все условия, которые ставит агентам влияния председатель партии и член консервативного (!!) крыла руководящего бюро «БМ», на тот момент еще не кандидат в президенты. Пусть Сорос (или какой-нибудь из его многочисленных арабских партнеров, скажем – Мохаммед «Мо» Ибрагим) назовет свое имя, а дальше «человечески развивает» или «управленчески наставляет» египтян сколько влезет.

Откуда у лидера партии, ориентирующейся на пример Турции, такая самоубийственная толерантность к агентам влияния?

Посмотрим на дату. Дата – 20 февраля 2012 года.

А 22 февраля 2012 года в Египет приезжает сенатор Джон Маккейн, чтобы обсудить – с маршалом Тантави и с главой парламента Саадом Кататни вопрос об американской финансовой помощи Египту.

Нельзя сказать, что в вышеупомянутой финансовой ситуации у политической силы, которой явно – судя по итогам выборов – предстоит отвечать за эту страну, есть широкий диапазон выбора. Напротив, он очень узок. Поскольку «БМ» и их партия находится между двух огней.

С одной стороны – политические силы, которые хотели бы продлить власть военных. Это не только люди, близкие к Омару Сулейману. Еще в октябре Марина Оттавэй, опытный аналитик Carnegie (кстати, ближайшая коллега Стивена Уолта) писала об угрозе (!), которую представляет потенциальный альянс между военными и «так называемыми либералами». О ком шла речь? О сторонниках Амра Мусы из «Египетского блока». Они, в отличие от «БМ», действительно не связаны никакими обязательствами перед шейхом Карадави.

Руководство «БМ» уже пошло поперек шейховой воли, однозначно заявив в ноябре об отказе поддерживать кандидатуру Футуха. Сначала в роли кандидата от ПСС рассматривался глава Верховного суда аль-Гарьяни, но он отказался выдвигаться при трагикомических обстоятельствах: Мухаммад Бади – впервые за историю «БМ» – встретился с коптским папой Бабой Шенудой III, договорился с ним о поддержке Гарьяни, а престарелый папа через день… взял да и помре. И как-то неуютно стало Гарьяни в таком коленкоре выдвигаться. Вторым был Хайрат аш-Шатер, добродушный, толстый, но абсолютно не харизматичный бизнесмен, у которого все время бегали глаза перед камерой. Он ожидал, что избирком его не утвердит, поскольку в тюрьме он сидел он при Мубараке не только по политическому обвинению. И только после этого выдвинулся Мурси, которому все вышеперечисленные неувязки пошли исключительно в минус.

Избирком помог Мурси, сняв с гонки Исмаила. Так же поступил бы ЦИК РФ, будь у Жириновского реальный шанс победить Ельцина. В египетском раскладе это выглядело как красивый жест в адрес Израиля, поскольку одновременно был снят Омар Сулейман. Не факт, что «симметричное решение» было самостоятельным: в январе-феврале к маршалу Тантави наведывался не только Маккейн, но и замгоссекретаря США Уильям Бернс. Который встретился с Мурси и спикером Кататни, но проигнорировал напрашивавшихся салафитов.

Но у военных были и свои поводы для аванса Мурси: во время осеннего и весеннего (2012) «обострений» он выдерживал конструктивную позицию, сдерживая – в ущерб рейтингу – и салафитов, и «перманентных революционеров».

Эта помощь Мурси была особенно актуальна, поскольку реформатора Абуль Футуха поддержал не только Карадави, но также глава египетского офиса Google Ваэль Гоним (вернувшись из Штатов, где участвовал в акциях Occupy Wall Street), а также… «ультрарадикальные» салафиты. Кто их надоумил, неизвестно – «за руку не держали». Но есть клинический факт: 14 мая, спустя две недели после их заявления, Футуха пригласили в посольство Саудовской Аравии в Каире. «Мы не делаем преимуществ никому из кандидатов», – старательно заверял посол.

С другой стороны – перманентные революционеры. Чем они занимаются? Во-первых, прямым пакостничеством, то есть саботажем. Очередную серию митингов в марте они устроили во время визита миссии МВФ, тем самым еще больше сузив маневр и для военных, и для БМ. А во-вторых – и Амр Гамзави (с которым по длительности стажа работы в иностранных организациях может соревноваться только Эль-Барадеи) говорит об этом прямым текстом – они добиваются ВТОРОЙ ФАЗЫ КОНФИСКАЦИИ.

Амр Гамзави в стенах парламента обвиняет военных в коррупции. А в интервью различным СМИ, ссылаясь на «собственные многолетние исследования», утверждает, что египетские военные контролируют до 30% национальной экономики, то есть долю ВВП около $60млрд.

Аналитик Центра политических и стратегических исследований «Аль-Ахрам» Мохаммед Кадри Саид оценивает этот показатель существенно ниже – в 8% ВВП.

Точная оценка затруднена. Но поскольку египетские ВС – конгломерат фондов, перераспределяющих частные средства и государственные поступления, в том числе от США и Саудовской Аравии. В течение десятилетий армия контролировала обширную систему прибыльного производства, от АЗС до хлебопекарен, которая реализовала продукцию на национальном рынке.

П.Салливан (Джорджтаун) придерживается средней оценки – 15% ВВП, с оговоркой о том, что частью активов ВС Египта являются земельные массивы, в том числе в инвестиционно привлекательных районах.

Вкусно? Вкусно.

Кто еще, кроме «перманентных революционеров» и ближневосточного филиала Carnegie Foundation, где подвизается «правдоруб» Гамзави, считает деньги в карманах военных?

Еще – Human Rights Watch. Одновременно эта организация публикует доклад

«The Road Ahead: A Human Rights Agenda for Egypt’s New Parliament», где перечисляются 9 областей национального права, требующих корректировки. Первое требование – радикальная либерализация Кодекса военной юстиции. А заодно и уголовного законодательства – в стране с 85-миллонным населением, которой грозит голодный хаос.

Еще – «Египетская инициатива за индивидуальные права» (исполнительный директор – Хоссам Бахгат).

Еще – местные правозащитные авторитеты – Лейла Суэйф, Рагия Омран и прочие новодворские египетского розлива.

Еще – калифорнийская организация All Dreams United (Сакраменто), занимается обучением политических активистов под опекой прогрессивнейшего правозащитного имама Мухаммада Абдула Азиза.

Еще – портал Global Post, спонсируемый Ford Foundation. Его главный редактор и соучредитель Чарльз Сеннот – бывший военный корреспондент Boston Globe в Ираке и Афганистане, возглавлял ближневосточную редакцию Boston Globe в Иерусалиме, затем европейскую в Лондоне, лауреат двух премий Гарварда, автор книг «Тело и кровь» и «Нарушенная клятва», выступал на мероприятиях CFR.

Еще – Эль-Барадеи, театрально покинувший в январе политическую сцену Египта «в знак протеста против произвола военных». И надо полагать, вышеперечисленные партнеры, подрядчики и субподрядчики Open Society Institute, как-то CIVICUS, Connect US, Ибн-Хальдуновский центр при Американском университете в Каире, сеть Ushahidi, сеть Global Voices тоже, надо думать, не сидят без дела.

23 февраля к компании разоблачителей военных присоединился Футух. Его кто-то избил и вытолкал из личного лимузина. Виноваты оказались «военные, которые неспособны обеспечить личную безопасность крупных политиков». Предъявить претензии Human Rights Watch, которая требует от военных разоружения перед бандитизмом, реформатору в голову не пришло.

А многого ли можно было ожидать и от самого реформатора, и от его патрона?

Разве Абдель Монейм абуль Футух руководил в жизни чем-нибудь, кроме общественных организаций? Помнится, в 1989 году некоторые американские эксперты предлагали Бушу-старшему сделать ставку в России не на Бориса Ельцина, а на бывшего председателя Всесоюзной пионерской организации профессора Юрия Николаевича Афанасьева. Бог миловал.

Разве шейх Карадави когда-нибудь был духовным наставником главы государства, борющегося за экономическое выживание, не говоря о военном? Нет, шейх Карадави очень удобно устроился под крылом маленькой полуостровной монархии, из которого – как из Сингапура в АТР или Чехии в Восточной Европе – было сподручнее всего сделать витрину исламской демократии. Это его плацдарм для экспансии своей модели адаптированного ихванизма – адаптированного не только для одобрения Западом, но и для экспансии в традиционные сообщества, под слегка подкрашенными в религиозный цвет антимонархическими и антикоррупционными лозунгами. Он публично отрицает престолонаследие столь же прямым текстом, то и теократию. Он монополизирует концепцию «васатийя», хотя у нее есть и другие версии, и выступает в роли эксклюзивного богословского оппонента как саудовской ваххабитской модели (вызывая гнев саудовского муфтия Абдул Азиза), так и прочих «отжившим» моделей. И мировой медиа-мэйнстрим оказывает в этом всемерную поддержку. Это хорошо видно по Wikipedia, где жалкие остатки неоконсерваторских изобличений ихванизма ныне тонут в потоке рекламы этого направления в «объективных» исторических статьях. В то же время другие направления и школы в исламе та же Wikipedia игнорирует: например, статья об Ассоциации правильной исламской веры (CIFIA) хайдарабадского суфия Мира-Аседуллы Квадри – она исповедующей ислам развития и противостоит мальтузианству – вымарана из самой популярной веб-энциклопедии.

Разве движение «Братья-Мусульмане», построенное на идеологии самоуправления, было «натренировано» на управление государством? Нет, оно было натренировано на управление общественными фондами, профсоюзами, иначе говоря – структурами самоуправления. Иерархия, которая легко переделывается в электоральную машину, совсем не обязательно годится для государственного управления и особенно для прорывного индустриального развития, жизненно необходимого Египту. В тех же США менеджеры кампаний, получив должности в исполнительной власти, оказываются отнюдь не лучшими исполнителями (пример – Карен Хьюз).

Разве египетские (и не только египетские мусульмане) прислушались к предупреждениям своих традиционалистов? Нет, они открыли Западу все свои пространства – от геопространственного (с помощью GoogleMaps можно гулять не только по улицам, а даже по комнатам частных жилищ) до духовного. В репортажах из Египта лета прошлого года улицы городов предстают бурлящей многоцветной стихией, в которой привлекают внимание девушки в цветных никабах и бродячие проповедники (vagabond priests). Люмпенизированное духовенство – признак болезни цивилизации, увы, в очень далеко зашедшей стадии.

Политический Египет выглядит сегодня скорее не как римейк России, а как римейк Украины 1990-х годов, когда вчерашние диссиденты тырили чернобыльскую помощь, вчерашние партократы сторговывали оружие в Хорватию, а в Верховной Раде Иван Плющ призывал: «Депутат Заец, да не стребайте же вы по залу!» Население площади Тахрир – это не Ющенки и не Тимошенки, это даже не Заславские, Боксеры и Уражцевы. Это хуже – Лукьяненки и Хмары.

Все вышесказанное – описательная часть повествования.

Теперь – о том, как к этому относиться. Это, конечно, зависит от наблюдателя. Кому как, а мне жалко Египет. В январе прошлого года кто-то из обозревателей «Аль-Ахрама» написал такую горькую, такую щемящую статью с предчувствием катастрофы, что меня просто дрожь пробрала. Потому что было понятно, что происходившего уже не остановить – как реку с быстрым течением.


ЦЕЛИНА ПОНИМАНИЯ

В канун первого тура египетских выборов гостелеканал «Россия» усиленно пропагандировал светского кандидата Амра Мусу в противовес «исламистам, которые отправят страну не в будущее, а в прошлое». Исламисты отвергались с порога и по другой причине: они якобы введут шариат и расторгнут соглашения с Израилем».

Интересно, что в первом же публичном выступлении Хайрата аш-Шатера, когда он был выдвинут кандидатом от «БМ», прозвучало заверение в том, что соглашения с Израилем расторгнуты не будут.

У Александра Галича в песне про санаторий есть такие строчки: «Я твердил им в их мохнатые уши в перекурах за сортирною дверью: я такой же, как и вы, только хуже1 И поддакивали старцы, не веря».

Почему у наших теледикторов с совсем не старыми лицами такое старчески предубежденное сознание? И кто снимет лапшу с их не по возрасту мохнатых ушей?

Кого и зачем они стараются убедить в том, что ислам знак равенства отсталость, а шариат знак равенства насилие? Они знают о том, что чистка зубов по утрам – это соблюдение шариата? Что в шариатском праве, чтобы доказать факт преступление, нужно не два, а четыре свидетеля? Что даже ультралиберальнейший реформатор ислама, директор лондонского института им.Ага Хана проф. Филали Ансари считает шариатское право вполне совместимым с демократией?

Они понимают, что занимаются исламофобией перед аудиторией, в которой вторая по численности группа верующих – мусульмане, которые вынуждены это слушать и гадать, с чего бы госканал одной седьмой части суши служил бесплатным приложением к израильской газетке – не «Хаарец» и не «Маарив», а в лучшем случае бесплатной «Исраэль ха-Йом»?

Если наши пропагандисты взялись следовать линии американских неоконсерваторов, тогда, сказав А, говорите Б: надо разбомбить Асада, стравить Иран с Ираком, позаботиться о полубезумном семейство Пехлеви и о секте «Муджахеддин и Хальк». Это будет соответствовать схеме Альберта Пайка в изложении Ливингстона.

Если их забота в регионе ограничена только Израилем, тогда надо иметь в виду: есть интересы государств, а есть интересы компаний. Есть Кемп-Дэвидские соглашения, а есть коммерческий контракт по поставке газа из Египта между Израилем и компанией ЕМС. Это не одно и то же.

Акционеры компания ЕМС, в частности член международного совета Peres Fund for Peace Йосеф Майман, действительно терпят убытки. Но оснований посыпать голову пеплом нет абсолютно, особенно после открытия месторождения Левиафан. И нельзя не заметить, что реализация плана «Большой Ближний Восток» началась после того, как запасы этого месторождения были подтверждены.

Если нашим защитникам Израиля от «арабской весны» действительно хотелось помочь правительству Израиля, то для начала не нужно было приписывать эту «весну» Саудовской Аравии (как некоторые эксперты на канале РБК делают до сих пор). А когда прошлым летом на площади Ротшильд в Тель-Авиве кривлялись гомосексуалы и хиппи, надо было сказать: уважаемые израильтяне, с вами и вашей религией делают то же самое, что делают Асма Махфуз и Мона Эльхатави с исламом в Египте, а группа «Фемен» – с католицизмом в Ватикане.

Но наши пропагандисты прохлопали все это ушами и теперь делают вид, что Pussy Riot в Храме Христа Спасителя – это какая-то местная зараза, а не международная. Даже когда девушки из Pussy Riot цитируют Жижека.

Говорят: кто не кормит свою армию, будет кормить чужую. Так же можно сказать: кто не видит, что делает враг с чужой культурой, тот не сможет защитить и свою.

Но что самое смешное: если наши господа пропагандисты действительно думают, что сегодня благородно защищают маленький и беспомощный Израиль от большого и сильного (нищего, правда) Египта, то они сильно заблуждаются.

Постоянный корреспондент израильского правого (!!) агентства ZMAN в Египте Ксения Светлова не далее как 1 мая писала следующее:

«В прошлом году казалось, что Амр Муса – это единственно возможный кандидат, которого знают все и уважают многие, но сейчас создается впечатление, что Абд аль-Мунем Абу аль-Футух – это как раз тот компромиссный вариант, который может примирить либералов и исламистов, тех, кто опасается возвращения «остатков режима Мубарака» и тех, кто боится царства шариата. Поэтому вполне возможно, что желание «объединить Египет» сыграет свою роль, и каждый избиратель найдет частичку себя в образе «исламиста с человеческим лицом».

Футух – это кандидат, поддержанный шейхом Карадави. Израильские симпатии к такому кандидату – вроде бы нонсенс. Может быть, заговор? Больше похоже на приспособление к реальности. Ну что поделаешь, если даже Ньют Гингрич, несмотря на щедрую поддержку Шелдона Адельсона (спонсора Нетаниягу), умудрился провалить праймериз? В Богемский клуб пролез, а праймериз провалил. Ну что поделаешь, если 54% американских евреев интересует американские экономические проблемы, и только 3% интересует Израиль (о чем сообщил М.Дж.Розенберг на «Аль-Джазире»)?

В статье для российского сайта Slon Ксения Светлова пиарила Футуха более изящно: «Реальную конкуренцию Мусе среди оставшихся кандидатов может составить разве что Абд аль-Мунем Абу аль-Футух, «исламист с человеческим лицом». Настолько человеческим, что если бы египетским светским либералам пришлось бы выбирать из трех зол между Абу аль-Футухом, «братом» Шатером и салафитом Абу-Исмаилом, то они наверняка отдали бы своим голоса первому. Но в сегодняшней ситуации предсказывать египетское политическое будущее – все равно, что пытаться отфильтровать нильскую воду от токсинов и отходов производства».

А что писала израильская журналистка Светлова о самом Мусе? Она распространяла сплетню о его еврейском происхождении.

«У Мусы тоже нашлись темные пятна в биографии – его отец был повторно женат на танцовщице еврейского происхождения по имени Ракия Ибрагим. Египетские таблоиды откопали и сводного брата кандидата, который якобы живет в Израиле. Подобного слуха в сегодняшнем Египте достаточно, чтобы положить конец политической карьере. Однако, если Сулейман, Шатер и Исмаил не смогут баллотироваться на выборах, получается, что даже запятнанный Амр Муса может стать главным кандидатом на президентское кресло. В отличии от большинства оставшихся кандидатов, его имя хорошо известно всем и в Египте, и за его пределами. К тому же Мусу поддерживают немало арабских лидеров, заинтересованных в стабильности Египта», – сообщает израильский автор российскому сайту, который не берется за труд даже сопроводить ее оценку каким-нибудь куцым комментарием.

Вам не напоминает трактовка слово «темный» госпожой Светловой о персонаже времен перестройки по фамилии Норинский? Этот персонаж писал сам себе угрожающие антисемитские письма, а потом жаловался на обидчиков.

Может быть, девушка настолько вжилась в египетскую реальность, что уже не может отделить образ себя от фантома врага. Может, она училась у ветеранов операции «Сусанна». Другой вопрос – чем руководствуется этот (отнюдь не маргинальный) автор, предпочитая Футуха бывшему главе ЛАГ, притом вполне управляемому, как сказано выше?

Вряд ли это вопрос вкуса. У Мусы и Футуха есть существенная разница в биографии. Глава ихванской «пионерии», в отличие от Мусы, никогда не устраивал необъявленных экспедиций в сектор Газа и не поднимал крайне неприятный вопрос об израильском ядерном центре в Димоне. Не о том, чтобы его закрыть – Муса не родня Десмонду Туту и прочим экологистам-радиофобам – о том, чтобы Израиль всего-навсего присоединился к Договору о нераспространении. А от экс-премьера Ахмеда Шафика Футух отличается тем, что не хвастается двум персонально сбитыми израильскими истребителями.

Скромная служащая государственной пропаганды Израиля делает выбор на основании исторического опыта, а не фантомов. Отечественная пропаганда (а как еще назвать государственный телеканал «Россия», обязанный по форме собственности исполнять пропагандистские функции?) делает выбор на основании чего-то другого. Может быть, на том основании, что с Амром Мусой российские дипломаты знакомы, а с членами руководящего бюро «БМ» – нет.

А кто стоял с пистолетом у виска и мешал познакомиться?

Профессору-энциклопедисту Джону Эспозито, который считал нужным для интересов США налаживание глубоких контактов с мэйнстримным исламом, мешали. Постоянно мешали. Таскали по судам. А он все равно налаживал. И CFR с ЦРУ прикрывали его от «наездов» ФБР.

У нас в стране нет специалистов, свободно читающих Коран по древним манускриптам?

Есть. Я это точно знаю. В этом тексте уже упоминалось такое имя.

Тогда почему таких людей не приглашают в государственный телеэфир? Или хотя бы в студию с заднего хода, для чтения популярных лекций для личного состава пропагандистской армии?

Я бы хотел поверить, что на самом деле у нашей дипломатии «все схвачено», и медиа-операции Сергея Пашкова – игра для прикрытия.

Но кто заполняет свято место, которое пусто не бывает?

В феврале этого года в США возникла организация под названием AESA. Ее учредили бывшие топ-менеджеры кампании Джорджа Буша-младшего. Они посредничают между политическими кругами и военными. Это они устроили визит Маккейна в Египет, а потом визит первых лиц ПСС в Сенат США, где их принимали Маккейн и Линдсей Грэхем.

На всякий случай: эти два сенатора – не друзья нашей страны.

Друзей мы выбираем сами. Иногда к нам в друзья навязываются. Например, 7 декабря прошлого года в Москву приехал глава МИД Израиля Авигдор Либерман и заявил, что итоги наших парламентских выборов легитимны. Не побоялся мирового «осуждамса». Выглядело смело.

Только чем он стал заниматься после этого? Интригами. Болтовней о некоем союзе между Израилем, Кипром, Восточной Европой и Россией, который он-де создал в противовес Турции.

А в Турции у нас – атомный контракт и «Южный поток». Так, всего-навсего.

Конспирологи уже увидели в этом особо коварный заговор Израиля. А это была маленькая интрижка маленького человечка, который набивал себе цену. Он хотел продать свою партию в новую лево-правую коалицию Шимона Переса. Ставил подножки Нетаниягу, которому обязан своей карьерой с ее первого дня. Шантажировал его досрочными выборами. Выслуживался перед новыми хозяевами, для чего восстанавливал отношения с Тбилиси за спиной у названных русских друзей.

И кто он теперь со своими прожектами «объединения Кипра, Восточной Европы и России»? Никто и звать никак. Поскольку Нетаниягу заключил пакт с партией «Кадима», и сколько Либерман ни тужься, коалицию развалить ему не удастся. А следовательно, и Пересу он ни к чему. Это называется провал между двух стульев.

Израиль был одной из двух стран, которые пригласили в гости Владимира Путина после его победы на выборах – одновременно. Второй страной был Пакистан.

В Египет не приглашали. Но инициатива может исходить и с нашей стороны.

Поскольку, во-первых, Египет гораздо больше нуждается в помощи сегодня, чем обе вышеназванные страны, а помощь в трудную минуту не забывается.

Поскольку, во-вторых, Египет – это рынок сбыта. Здесь не требуется детализации и аргументации: все понятно по физической карте мира. Что касается добывающих корпораций, то там их примут с радостью, а не со ста одним условием, как в Хайфе или Ашдоде. Кстати, египетский госхолдинг EGAS, не дожидаясь второго тура выборов, объявил тендер на исследование 15 территорий египетского шельфа Средиземного моря.

Поскольку, в-третьих, Египет – это древнейшая культура (а не пещера Тора-Бора, как считают люди, не знающие грамоте). Но эту культуру наднациональные игроки много лет целенаправленно и изобретательно обхаживали и соблазняли, чтобы в итоге изнасиловать в особо жестокой форме. Реакция простых людей на освобождение американских агентов влияния – показатель запоздалого, но неизбежного осознания того, что случилось. Эта цивилизация хочет выжить, она будет искать союзников в мире – и в физической, и в культурной самозащите.

Египтяне, которые не забыли русский язык – это и есть соль земли египетской, потому что это люди, которым этика труда роднее угара разрушения. Влияние состоит не только из краткосрочного кредитного капитала.

Американская политика сегодня живет в предвыборной канители, которая для нас уже неактуальна, а в середине июня станет неактуальной и для Египта. Следующие полгода – лучшее время для собирания камней, для возвращения на брошенную целину.

Источник - www.globoscope.ru