91-летний пасечник из Канады оказался в списке самых разыскиваемых нацистских преступников. Владимир Катрюк подозревается в участии в массовой казни жителей всемирно известной белорусской деревни Хатынь. Разоблачить его позволили рассекреченные еще три года назад архивы белорусского КГБ. Все это время власти Канады не обращали на них никакого внимания.
91-летний пасечник из Канады оказался в списке самых разыскиваемых нацистских преступников. Владимир
Катрюк подозревается в участии в массовой казни жителей всемирно известной белорусской деревни Хатынь. Разоблачить его позволили рассекреченные еще три года назад архивы белорусского КГБ. Все это время власти Канады не обращали на них никакого внимания. Как сообщила в четверг канадская пресса , местный филиал еврейской общественной организации Бней-Брит ( B'nai Brith Canada ) потребовал от властей лишить 91-летнего Владимира Катрюка канадского гражданства в связи с вновь открывшимися сведениями о его причастности к уничтожению жителей печально известной деревни Хатынь в Белоруссии. Катрюка затем предлагается выслать для суда в Белоруссию или Германию.
Центр Симона Визенталя в Лос-Анджелесе, занятый поиском нацистских преступников по всему миру, на прошлой неделе внес его в первую пятерку главных разыскиваемых преступников.
Дело Катрюка, который эмигрировал под псевдонимом в Канаду в 1951 году и живет ныне с женой в местечке Ормстаун в нескольких часах езды от Монреаля, уже слушалось в канадском суде. Главное его занятие сейчас – пчеловодство. В 1999 году его даже лишили канадского гражданства в связи с подозрениями в нацистском прошлом. Но затем решение было отменено из-за недостатка доказательств его непосредственного участия в преступлениях.
На ферму к Катрюку на этой неделе зачастили канадские журналисты. Но тот отрицает свою причастность к зверствам и охотно говорит с гостями лишь о своей пасеке.
Журналисты отмечают, что Катрюк выглядит довольно крепким стариком. Однако имеет проблемы с коленом и язву желудка. Вероятный судебный процесс может затянуться и по этой причине. Соседи называют пчеловода «тихим человеком».
Как утверждают сотрудники Бней-Брит, Катрюк командовал отделением в полицейском батальоне № 118, сформированном немцами из жителей Украины. Этот батальон выполнял охранные функции, а иногда проводил карательные операции против мирных жителей, заподозренных в связях с партизанами. В частности, в соседней Белоруссии. В том числе, на его счету – участие в уничтожении деревни Хатынь, жители которой в 1943 году были сожжены заживо. На суде в 1999 году престарелый канадец участие в хатынской резне категорически отрицал. Он признал, что служил начальником отделения в первом взводе первой роты батальона 118, но утверждал, что выполнял только охранные обязанности. Он также признал, что его рота несколько месяцев поддерживала порядок в селе Плещеницы Логойского района Белоруссии. Хатынь находилась в том же районе. Катрюк заявил, что слышал о немецких карательных рейдах, но участия в них не принимал.
В архивах КГБ
В Белоруссии в советское время прошло несколько процессов по хатынской трагедии, по итогам которых были расстреляны несколько нацистских пособников.
В 2009 году материалы этих процессов стали достоянием гласности. Сотрудники Национального архива Белоруссии, Государственного мемориального комплекса «Хатынь» и Центрального архива Комитета государственной безопасности выпустили книгу «Хатынь. Трагедия и память». Оказалось, что Хатынь сожгли не оккупанты, а соотечественники – тот самый первый взвод первой роты батальона 118, состоявший из украинцев.
Теперь в Бней-Брит ссылаются именно на эти свидетельства, обвиняя Катрюка, но говорят, что есть и другие данные, кроме советских архивных материалов, которые нужно тщательно изучить.
«Катрюк стрелял из карабина»
Газета ВЗГЛЯД нашла в книге протоколы допросов одного из обвиняемых, в которых упоминается и Катрюк – именно он расстреливал людей, которые пытались вылезти из пылавшего сарая. Напомним, что немцы получили донос о том, что в Хатыни ночевали партизаны. Взвод, в котором служил Катрюк, получил приказ провести показательную массовую казнь ее жителей.
«Когда мы вошли в деревню Хатынь в составе 1-го взвода, я видел, как наши полицейские – Иванкив, Кмит, Катрюк и еще несколько фамилий, которых не помню, – поджигали дома деревни».
«Из наших полицейских видел, как по выбегающим из сарая людям стреляли: Иванкив из ручного пулемета, Катрюк из карабина, Кмит из пистолета, Лукович из пистолета и другие, которых в настоящее время не помню».
Остается непонятным, почему новые свидетельства вины Катрюка были обнародованы еще три года назад, а призывы к возобновлению его дела прозвучали только сейчас.
Руководитель Международного центра Симона Визенталя Эфраим Зурофф говорит, что большая проблема в деле привлечения нацистских преступников к правосудию – не их поиск, а отсутствие политической воли властей многих стран. Правозащитники настаивают, что к бывшим нацистам нужно относиться именно как к исполнителям массовых казней, а не как к сегодняшним престарелым и безобидным гражданам. Срока давности у преступлений против человечности нет.
Деревня Хатынь была стерта с лица земли, а ее жители заживо сожжены в рамках операции, которую фашисты назвали «Зимнее волшебство». 22 марта 1943 года их согнали в колхозный сарай, заперли, обложили соломой, облили бензином и подожгли. Тех, кто пытался выбраться из сарая, расстреливали на месте. Погибли 149 жителей деревни, из них 75 детей. Чудом удалось спастись лишь нескольким людям. Карательная акция была проведена полицаями из батальона 118 под руководством специального соединения СС «Дирлевангер».
«Это была шайка бандитов»
Хатынь сожгли после того, как в нескольких километрах от деревни партизаны устроили засаду и уничтожили штабную немецкую автомашину вместе с одним из офицеров 118-го охранного полицейского батальона вермахта. Кстати, этим офицером оказался гауптман Ганс Вёльке, чемпион берлинской Олимпиады 1936 года в толкании ядра.
На процессах по Хатыни, прошедших в советское время, в 1975 году были приговорены к расстрелу несколько бывших полицаев из батальона 118. Это командир взвода, в котором служил Владимир Катрюк, бывший лейтенант Красной Армии Василий Мелешко, а в 1986-м – начальник штаба батальона Григорий Васюра, тоже бывший старший лейтенант Красной Армии. Васюра на тот момент был заместителем директора одного из больших совхозов в Киевской области, выступал перед пионерами как ветеран войны – фронтовик-связист. Вот что Васюра говорил о подчиненных: «Это была шайка бандитов, для которых главное – грабить и пьянствовать. Возьмите комвзвода Мелешку – кадровый советский офицер и форменный садист, буквально шалел от запаха крови».
В память сотен белорусских деревень, уничтоженных нацистами в годы Великой Отечественной войны, в 1969 году в Логойском районе появился мемориальный комплекс «Хатынь». В центре композиции мемориала – шестиметровая бронзовая скульптура «Непокоренный человек» с мертвым ребенком на руках. Прототипом стал реальный эпизод – выживший житель деревни, который на пепелище нашел тело своего сына.
27 Апреля 2012 23:10
Источник: Деловая газета «Взгляд»
Он всё ещё жив. Канадский пасечник, который заживо сжёг Хатынь...
За его плечами – более девяноста лет. Он живет в сельской местности в часе езды от Монреаля и уже более полувека разводит пчел. Соседи говорят, что он сторонится общественной жизни, предпочитая обособленность. Его зовут Владимир Катрюк; когда-то, давным-давно, он вместе со своими товарищами по 118-му украинскому полицейскому батальону поработал в Белоруссии, в знаменитом впоследствии селении под названием Хатынь.
Канадские журналисты узнали страшном прошлом Катрюка совсем недавно – из опубликованной в авторитетном оксфордском журнале «Holocaust and Genocide Studies» статьи историка Пер Андерс Рудлинга об уничтожении Хатыни. В России, Украине и Белоруссии об этом узнали гораздо раньше – в начале 2009 года в опубликованном Национальным архивом Республике Беларусь сборнике «Хатынь. Трагедия и память» были приведены обширные показания соучастников Катрюка по преступлениям.
…22 марта 1943 года на шоссе между Плещеницами и Логойском – двумя маленькими городками неподалеку от Минска – советские партизаны устроили засаду на подразделение карателей из состава 118-го полицейского батальона. Завязалась перестрелка, были убиты два полицая и немецкий офицер. Потом партизаны отступили, а каратели стали ждать подкрепления. Неподалеку работали лесорубы из близлежащей деревни; полицейские их всех задержали – на всякий случай. Потом подошло подкрепление - подразделения 118-го батальона из Плещениц и часть батальона «Дирлевангер» из Логойска. По задержанным лесорубам открыли огонь, убив 26 человек. Именно в рассказах об этом расстреле мы впервые встречаем фамилию Катрюк – вместе со своими сослуживцами он стреляет по убегающим людям, а потом добивает раненных. «Когда я подошел к месту расстрела, то на дороге действительно лежало много людей, - рассказывал впоследствии военнослужащий батальона О. Кнап. – Все место было в крови. Подходя к месту расстрела, я видел, как по людям, убегавшим в лес, стрелял Иванкив из ручного пулемета, а по тем, кто лежал на шоссе, стреляли Катрюк и Мелешко из автоматов… помню, что раненых добивали Мелешко, Иванкив, Катрюк, Панкив».
Потом каратели выдвигаются к деревни Хатынь, куда отступили на ночлег партизаны. Партизаны не готовы к появлению карателей: в кратком боестолкновении гибнут трое, а остальные отступают. Каратели не преследуют партизан; вместо этого они устраивают расправу над жителями деревни. Судьба этих людей решена: их всех сгоняют в большой сарай. Среди прочих этим занимается Катрюк. Командир взвода 118-го батальона В. Мелешко впоследствии вспомнит: «Людей собрали на улице в центре деревни, где находилось командование батальона и эсэсовцы. Затем я получил от Винницкого команду конвоировать собранных жителей — стариков, женщин и детей — к сараю, стоявшему неподалеку. Я такой приказ дал командирам отделений Лакусте и Катрюку, которые стали с подчиненными конвоировать жителей к сараю». Стоявший в оцеплении рядовой С. Мышак видел, как Катрюк участвовал в сборе жителей деревни: «Находясь в оцеплении в 30—50 метрах от села в центральной его части, я хорошо слышал крики и плач женщин, детей. Видел, как прибывшие из Логойска эсэсовцы сгоняли жителей села к сараю. Хорошо видел, что по селу ходили полицейские 118 батальона Солоп Сергей, Филиппов, Катрюк».
Наконец, все жители собраны; Катрюк помогает своим соратникам заталкивать жертвы в сарай, а потом вместе с офицерами становится напротив ворот сарая. Из показаний О. Кнапа: «Я хорошо видел, как переводчик Лукович поджег факелом сарай, вернее, его соломенную крышу. Сарай загорелся. Люди в сарае стали кричать, плакать. Крики горевших и задыхающихся от дыма людей были страшные. Их невозможно было слышать. От них становилось жутко. Здесь я хорошо не помню, или кому удалось выбраться из пламени, или просто по сараю была открыта стрельба из всех видов оружия: пулеметов, автоматов, винтовок. Я не мог переносить этого, поэтому ни одного выстрела по сараю не сделал. В основном по сараю стреляли из стоящего против ворот станкового пулемета и из автоматов Васюра, Мелешко, Лакуста, Слижук, Ильчук, Катрюк, Пасечник, Кмит, Панкив, Лукович, Филиппов. Стреляли и находившиеся возле сарая эсэсовцы». Так было уничтожено 149 жителей деревни Хатынь, в том числе – 75 несовершеннолетних детей.
В Канаде об этом ещё не знают, однако хатынское убийство было не единственным преступлением, в котором участвовал Катрюк. На моем столе лежат пока еще неопубликованные показания военнослужащих 118-го полицейского батальона, неоспоримо свидетельствующие об этом.
Вот, например, в мае 1943 года 118-й батальон участвует в карательной операции в Бегомльском районе. В деревне Вилейка часть нетрудоспособных жителей уничтожают. И вновь в этой акции принимает участие Катрюк. «Молодежь сразу куда-то увели, - вспоминал военнослужащий 118-го батальона И.Козыченко. – Женщин с детьми загнали в отдельно стоявший в конце деревни сарай, расстреляли и сожгли в нем… Помню, что к месту расправы их конвоировали Мелешко, Лакуста, Лукович, Слижук, Катрюк».
Спустя несколько дней аналогичную картину Козыченко видит в деревне Осовы: «Когда мужчин, женщин, детей стали отводить от штаба, они начали кричать, почему только их гонят, староста тоже связан с партизанами… Присоединили старосту к другим арестованным гражданским лицами и погнали их к отдельно стоявшему в конце деревни сараю. …Людей к сараю конвоировали Васюра, Мелешко, Лакуста, Слижук, Лукович, Катрюк, Кнап и другие полицейские первой роты… Помню, когда людей загнали в сарай, закрыли в нем, оцепили сарай полукругом и открыли по находившимся в сарае людям огонь со всех видов оружия». Стреляет по людям и Катрюк.
В том же мае 1943 года Катрюк участвует в пытках подозревавшейся в связях с партизанами сельской учительницы. Вот показания члена 118-го батальона Т. Топчиго: «В первый день операции в одной деревне, названия которой не помню, командир взвода Винницкий и командир взвода Мелешко Василий с участием своих подчиненных Лакусты и Катрюка допрашивали женщину-учительницу и били ее… Женщина была в возрасте примерно 30 лет. Когда ее допрашивали, я находился на улице возле того дома и слышал, как она кричала и просила не бить ее, так как ни в чем не виновата».
Не по всем эпизодам участие в преступлениях Катрюка можно определить так точно; иногда известно только то, что те или иные карательные операции проводил взвод Мелешко первой роты 118-го батальона – тот самый взвод, в которой командиром отделения был Катрюк. Именно этот взвод, например, в июле 1943 года в Налибокской пуще расстрелял скрывавшихся в лесу евреев. Был ли там Катрюк? Более чем вероятно, хотя его фамилия и не упоминается прямо.
Читая документы, рассказывающие о действиях Катрюка в 1943 году, я мучительно пытался понять, каким же образом тот Карюк – убийца и палач – соотносится с тихим канадским пасечником. Неужели нет ни одной точки пересечения? Оказалось – есть.
«Мы продолжали заниматься проческой лесной местности и вышли к одной деревне, - вспоминал уже цитировавшийся мной Т. Топчий. – В этой деревне мы ночевали одну ночь. Была там только одна первая рота, в том числе и Мелешко Василий со своим взводом…. Близко от деревни в лесу были обнаружены ульи с пчелами и полицейские доставали мед. На второй день перед отъездом деревню мы подожгли».
Любовь к меду Катрюк пронес через всю свою долгую жизнь. Очеловечивает ли его эта черта?
Александр Дюков. Историк, публицист. Родился в 1978 году. Директор фонда "Историческая память", главный редактор "Журнала российских и восточноевропейских исторических исследований". Автор ряда книг, вышедших на русском, английском и эстонском языках.
Комментариев нет:
Отправить комментарий