Чем журналисты лучше проституток? Весь долгий опыт моей жизни и общения с теми и другими говорит: ничем! Узниц панели, выпертых на нее крайней нуждой кормить своих детей, еще хоть можно пожалеть! Но никто не заставляет, заламывая руки за спину, врать не знающих подлинного горя журналистов; а не можешь писать честно – ну и не пиши!
Почему же кара за убийство этих баловней должна быть строже, чем за убийство трудовых панельных шлюх?
Вот одно из самых громких дел последних лет, служащее обоснованием спецзащиты журналистов – дело химкинского журналиста Михаила Бекетова. Из него лепят борца, чуть не святого, страшно пострадавшего за правду при защите Химкинского леса от главы Химок Стрельченко. Но правда тут одна – что он страшно пострадал. Все остальное – ложь, на которой с нелюдским кощунством к бессловесному калеке греют руки его коллеги-мародеры.
Не был сроду Бекетов борцом за правду, а был карманным журналистом прежнего главы Кораблина, служа при нем редактором официальных «Химкинских новостей». В ту пору я встречался, как на партизанской явке, с директором химкинского НПО имени Лавочкина Баклуновым, брал у него отчаянное интервью. На этом, самом звездном нашем производстве те, кого впрямь можно причислить к лику святых, строили космические станции к Венере и Марсу. Но с помощью тогдашней власти оно было в пух разграблено – о чем Бекетов и звука не подал!
Хотя писал он не без остроты – но в сути был типичным приспособленцем. На службе у Кораблина, превратившего в 90-е Химки из наукограда в базарный пригород Москвы, выстроил себе барский дом в их барском поселке Старбеево. Любил и хорошо поддать, и поблудить, и химкинских панельных девок у него перебывало без числа.
Но на выборах 2003 года побеждает боевой полковник Стрельченко – и гонит разбитного Бекетова из газеты. Это в нем, привыкшем открывать ногой все двери в городе, родит понятную обиду и вдобавок лишает его средств к существованию. И тогда его привлекает к себе еще одна известная в Химках фигура – коммерсант Юров.
При Кораблине он был эдаким местным олигархом, которому экс-мэр по дружбе отвалил кучу недвижимости. Но при Стрельченко его выгнали из Торгово-промышленной палаты Химок, лишили прежних бизнес-льгот, закрыли его ночную баню и так далее. В ответ он попытался оставить Химки без воды и света – и затем, горя жаждой реванша, стал выпускать свою газету «Гражданское согласие». А следом появилась и очень близкая ей «Химкинская правда» Бекетова, которую, очевидно, Юров же и питал: своих средств на такое дорогое удовольствие бездоходный Бекетов иметь не мог.
По обеим этим газетам прошла красной нитью одна тема: долой «черного полковника» Стрельченко! И хоть сперва Бекетов еще пытался вольничать, дальше целиком лег под Юрова – как прежде под Кораблина. Это сделало обе газеты на одно лицо, лишив их начисто аудитории, и тогда Юров решил привлечь к себе внимание иным путем. Идет он в милицию и заявляет, будто неизвестные избили его по заказу химкинской администрации – а то по чьему ж еще?
В заведении уголовного дела ему отказали, так как ни телесных повреждений, ни других признаков «террористического нападения на общественного деятеля» не обнаружилось. Зато возникла нужная зацепка: сам факт обращения в милицию – и отказа заводить дело. И он давай трубить вовсю: вот как в Химках расправляются с оппозицией!
Этот ход был повторен им еще пару раз, но в Химках все равно не верили, чтобы кто-то здесь так запросто бил далеко не беззащитное лицо – и потом уносил бесследно ноги. И Юров, желая во что бы то ни стало сменить имидж содержателя ночной бани на правдолюбский, обзаводится уже наглядными следами покушения. Якобы те же неизвестные нанесли ему 10 ножевых ранений, и он чудом лишь остался жив.
Согласно медицинской карте он слег в горбольницу с «бытовой травмой» 5 февраля 2008 года, а уже 11 февраля благополучно выписался. «Ранения не проникающие, жизненно важные органы и сосуды не задеты». То есть в быту могло случиться с каждым – но эта сенсация, как в Химках чуть не на кусочки порубали оппозиционера, обходит все оппозиционные издания. И в них уже не сомневаются, что заказать правозащитника, как дальше величают Юрова, мог только Стрельченко – а то кто ж еще?
А Бекетову сжигают автомобиль, убивают его собаку, и он, вторя Юрову, называет это «политическим террором, где заказчиком выступил Стрельченко». Только какой тому был в этом прок? Дохлые газеты Юрова и Бекетова, как и их издатели, ему особо не мешали. А вот вселенский звон об избиении свободной прессы в Химках марал его, конечно, будь здоров! И Юров ставит условие администрации: верните мне былое уважение, и все это прекратится! Но такой сговор не прошел – после чего и происходит уже настоящий ужас с Бекетовым.
Стрельченко, дабы его не обвинили в молчаливом признании вмененной ему уголовщины, подал на Бекетова в суд за клевету. И летом 2008 года между ними происходит в суде такой диалог. «Бекетов, скажите честно, вы сами-то хоть верите в то, что пишете?» Нечаянная очная ставка – все думали, что сам глава в суд не придет – и прямой вопрос смутили журналиста, на редкость сохранившего остатки чести. И он в ответ произнес: «Я перед вами виноват, я просто заигрался – и обязуюсь принести извинения».
Но этого ему уже не дали сделать. Адвокаты, нанятые ему скорей всего тем же Юровым, прервали заседание суда – а на следующее он уже не смог прийти, так как был зверски избит и надолго впал в кому. И тогда лишенные уже всех совестных остатков журналисты стали гнать от его имени самую отъявленную чушь.
Так называемые демократические СМИ давай публиковать какие-то в принципе невозможные интервью с ним, какие-то его обращения к президенту и народу. Зашла настоящая драка за его тело, за право вещать на митингах от его лица. На нем чуть не верхом катались, перевозя его из одной клиники в другую, снимаясь на его фоне и демонстрируя как вопиющий в ту или иную пользу экспонат.
Повесили и это преступление на Стрельченко – но мог ли он даже не то что заказать, хотя бы желать его?
В то время шла вовсю выборная гонка, в которой Стрельченко имел больше чем десятикратный перевес над ближайшими соперниками Белоусовым и Чириковой. Бекетов был на стороне последних; но есть закон пиара, уже безотносительный к морали: с таким перевесом нельзя трогать соперников, надо их не замечать. И для Стрельченко расправиться с ничем не угрожавшим ему, разве лично неприятным журналистом, если хотите, даже шкурно было невыгодно.
Кому же было выгодно? Юров, имевший опыт проникающих в СМИ ранений, вложил кучу денег в дискредитацию ненавистного ему главы. И вдруг Бекетов своим вздорным обещанием покаяться ломает всю игру. Если бы он только сделал это, победивший в тех выборах с двойным отрывом Стрельченко взмыл бы на недосягаемую вовсе высоту. Но после покушения, повешенного как хомут на шею лидера, Бекетов из чуть не слившего своих отступника стал самой эффективной их фигурой нападения. Рейтинг Стрельченко тут же упал, и у соперников возникли шансы на успех, которых прежде не было в помине.
Так кто же, как не сами эти оппозиционеры, были денежно и кровно заинтересованы в увечьях их собрата?
На тех выборах, к которым еще примешалась проблема новой трассы Москва-Питер и Химкинского леса, они пошли путем какого-то закрайнего вранья. Кто и ради каких выгод придумал обвинить Стрельченко в покушении на этот лес, я рассказал в статье «Палачихи Химкинского леса». Ее выводы о настоящих заказчиках лесной порубки официально подтвердились после снятия Лужкова. Но меня за сам факт вскрытия «не тех» фактов сразу обвинили в продажном выгораживании химкинского мэра. То бишь в системе абсолютной лжи, где все поют, пляшут и пишут лишь под чью-то дудку, никакие аргументы смысла не имеют вообще. Имеет смысл один опознаватель «свой – чужой»: если ты наш – хоть изоврись; кому скоромно – а нам на здоровье! А если против нас – ну, значит, точно лживый и продажный!
Но я ни в чьи команды не вступал, кого хочу, того и выгораживаю! И независимо от своих качеств Стрельченко быть автором проекта вырубки федерального Химкинского леса, как беззаветно врала Чирикова, не мог!
Тогда же прошло и другое гнусное вранье, которое нет-нет повторяется и по сей день. Де по приказу Стрельченко для умножения торговых мест был разрушен памятник героям войны на Ленинградке – и даже там вышвырнули кость одного из них.
Но этот памятник был не разрушен, а восстановлен: любой может оглядеть его со всех сторон. И к слову, прекрасней химкинского мемориала военной славы, сделанного с потрясающей душой, я не видел во всем Подмосковье. А что до кости, фотография которой замелькала в «своей» прессе, прокурорская проверка установила, что она принадлежит женщине, умершей много позже закладки того памятника. И припер ее с собой сам фоторепортер, чтобы сделать – ну нам же на здоровье! – впечатляющую фотку.
Но для чего из Стрельченко делают какого-то нашего бен Ладена, виновного во всем и вся? Вот грохнули еще журналиста Кашина – и в той же прессе замелькало: ясно, что и здесь без него не обошлось!
А валят на него все это, чтобы свалить, сменить на своего, из своей банды, и снять с Химок пенки – как снял их с Северного округа Москвы Митволь, главный заварщик лесной каши в Химках. Кстати, наивно думать, что в тех выборах, самых грязных за все время, как трубила сама напавшая на них грязь, победил Стрельченко, а те грязнули проиграли. Как раз они, раскатывая на недобитом Бекетове, и поимели там самый большой выигрыш!
Митволь на сляпанной им под Лужковское семейство лжи въехал прямо в рай, озолотясь на целый год таким постом, что за день может обеспечить всех потомков до пятого колена! Чирикова отхватила мировую славу, что в политике свободно конвертируется в те же деньги; еще и ни в каком хозяйственном дерьме не надо колупаться! Белоусов почти догнал этих двоих: еще где-то что-то полыхнет, кого-то грохнут – и если хватит средств на подкуп неподкупной прессы, то совсем догонит. А Стрельченко остался колупаться в каждодневной ступе, опозоренный на всю страну и мир!
И в этом лишь, сугубо личном и практичном, а не в каких-то идеалах правды и добра – вся цель подавляющего большинства оппозиционеров, позорящих саму идею политической борьбы. Но и власть, стремящаяся дубинным образом заткнуть им пасть, ничуть не лучше. Ее ненависть к этой орде можно понять: она же видит, что за фрукты прут против нее! Но ведет себя как-то уж больно конвульсивно: то почем зря дубасит супостатов, то почем зря ласкает их, по десять раз меняя свои установки – как по тому же Химкинскому лесу. Не лучше всех и Стрельченко, герой Афгана, забоявшийся рассказать скандальному ведущему телепрограммы «Максимум» всю правду о войне за Химки. А только стал состязаться со склизким скандалистом в увертках, в коих тот, конечно, куда лучший мастер.
Пример их стычки говорит, что всякое журналистское расследование с целью докопаться, что к чему, у нас убито напрочь. Журналист определят по заказу его учредителей мерзавца, а потом подтаскивает под это нужную фактуру. Что не подходит – отметается; если совсем нет фактов – они сочиняются, как в случае с фальшивой костью.
Эта бацилла абсолютной лжи заражает все вокруг, и при этом дело Бекетова, о возобновлении которого объявил СКП, я думаю, не будет один черт раскрыто. И вовсе не по той причине, о которой трубят эти мастера попрыгать на людских костях. Даже при нынешнем упадке следствия раскрыть такое дело на земле, где все всех знают, кто-то наверняка что-то видел или слышал, не так трудно – но зачем?
Ну, уличат злодеев – но если в них не будет Стрельченко, бешеная собака оппозиции с дерьмом смешает тех же следаков. А впавшая в непостижимые метанья власть их тут же сдаст – и какой резон им раскрывать такие мутные дела? Кривые журналисты подают кривой пример и без того дрянным ментам: ну если эта совесть нации врет напропалую, какого черта нам быть честней их? Ну, грохнули этих писак – туда им и дорога! А те, кто грохает, поняв, что этих дурней убивать легко, коль они сами своей ложью покрывают их убийц, – будут грохать их «под ключ» заказчиков и дальше.
Не надо врать – и меньше будут убивать! Не надо делать из убийства журналиста мировой кошмар на фоне тысяч так называемых рядовых убийств. А рядовые люди – что, не люди? Их-то по долгу, совести и смыслу своей службы и должны защищать так называемые правозащитники и журналисты. Но они сегодня разве что так называются, защищая только свой кривой шесток.
И я поэтому – за шлюх, дающих людям за их деньги хоть какую-то, хоть призрачную радость. Но что за радость по уши барахтаться в сочиняемой кривыми журналистами бесплодной вовсе для народа лжи?
Автор - Александр Росляков
Судя по этой грязной статейке автор Росляков- сам первая проститутка Стрельченко.
ОтветитьУдалить